''Хвастовство!'' (ДАО.)

четверг, 11 октября 2012

23:57

Ешь, молись, люби. Но сначала всё-таки ешь.

Писала про выступление по классическому произведению. (Названий не пишу, чтобы не гуглилось. Да и не всё ли равно?) Преподаватель сказал, если разберу ещё одно, могу не посещать его пары. "Да ради этого я тебе хоть АК-47 разберу", — как говорила я кому-то.
Ля-ля.Эпиграфом к работе могла бы стать театральная байка "Что нам говорить, если не о чём говорить", — но, увы, это его самое любимое произведение. Но вправду, с самого начала я поняла, что сказать тут нечего. Опросила знакомых редакторов, просто людей, много читающих... всем было нечего сказать! Не то что с точки зрения психологии как науки, а в принципе!
Но набрала, надумала. Возрастные кризисы, либидо по Юнгу, Джон Грей...
Выступать было неприятно. Как и в прошлый раз, преподаватель вёл себя... несколько даже неприлично. По-прежнему перебивал, цитировал по странице произведения там, где хватило бы и строки (не в тему, просто показать, как он умеет, ну ок), под конец, когда я обосновала свои возражения (на фразу о том, что Бесприданница была элитной проституткой), а он не смог, видимо, на них возразить, начал ржать (самое точное слово) — и я совершенно не была против, я люблю, когда людям весело, и спокойно бы среагировала, но у него как-то так... противно это вышло. И настолько неуместно.
Всё это совершенно нормально, я и ждала, что он будет вести себя так, во-первых; во-вторых, меня это не трогает, пусть бы. Интересно другое. Он выбрал старый, отличный, отработанный приём. Совершенно неожиданно, в середине моего выступления (и задолго до конца пары) сказал: "У вас осталось пять минут". Раньше я даже не отдавала себе отчёта в том, насколько это действенно. Думаю, для человека естественно начать торопиться и путаться, и в результате испортить впечатление у публики — на что и был расчёт. Чтобы этого не случилось, я просто опустила половину выступления.
Конечно, это было немного грустно: это была одна из самых интересных частей — но он сказал, что свободное посещение будет, а большего мне и не нужно.
Он вышел, совершенно довольный собой. Я понимаю, может показаться, что я передёргиваю: какое дело преподавателю до пигалицы-студентки? И я обычно стараюсь входить в положение, и была бы уверена — может, дела, может, плохо стало... Но там так чувствовалось желание унизить, поставить на место; да и предупредить меня, что будет мало времени, у него была сотня возможностей.
Что ж, его идея не сработала.
Он выгнал нас из аудитории и запер дверь. Я, довольная полуавтоматом, натянула свитер и двинулась к выходу. Но не смогла пройти.
"Маш, — сказали мне одногруппники, — до того, как он тебя так мерзко оборвал, ты начала говорить что-то очень интересное. Можешь рассказать дальше?"
Наверное, это было забавно. Стоит девочка в центре кучки народа посреди коридора и, по сути, читает лекцию. Смешно, да! Я говорила о том, что было бы, если бы все были гениями (произведение было о людях, растративших свою жизнь), спрашивала, что вообще значит "растратить жизнь", говорила, что каждый в итоге жалеет, рассказывала что-то из Ахматовой. Они слушали.
Преподаватель, успевший дойти до середины, оглянулся на звук голоса, и я видела в его глазах... шок? Страх даже. Как когда вы видите что-то, что анатомически, технически не может происходить.
Ля-ля-ля.Не скажу, что к моей толпе присоединились посторонние... но две группы, толпившиеся у аудиторий на расстоянии метров в пять от меня к концу мини-лекции продолжали толпиться, не обращая на меня внимания, — в полном молчании и уже на расстоянии метра. Особенно запомнился стоящий отдельно молодой человек, полностью поглощённый своим телефоном. Я мало смотрела по сторонам, я просто рассказывала — сообразила потом. Поднимаю глаза — парень так же весь в телефоне. Но на три шага ближе. В следующий раз — ещё ближе и ещё. Так в комедиях человек, прикинувшийся кустом, крадётся за героем и останавливается каждый раз, когда герой оборачивается — показывая, что он обычный куст и всегда был именно здесь.

Я бы хотела посмотреть, как среагировали бы Островский и Чехов, если бы этот преподаватель был их современником и они узнали, как он преподаёт, что у одного из них драма главной героини в том, что она проститутка, а у другого главный герой спал с родной сестрой и, соответственно, самая чистое и светлое существо в пьесе на самом деле плод кровосмешения. Швабры наголо, дворяне!.. ("Своим произведением автор хотел сказать".)
[Аргументы насчёт кровосмешения? 1) Герой так и не женился, 2) он всё время вспоминает погибшую сестру, 3) он всё время говорит, какая она была хорошая и как он её любил; 4) в один из моментов восклицает: "О, если б ты только знала!" (Последнее совсем хорошо. Чего она не знала? Что у них родился ребёнок? Беременность мимо неё прошла?)]
Говорит, что в пьесе между строк всё это видно. Да где видно! Если замужняя женщина отвергала ухаживания мужчины, и в сцене написано: входит такая-то, такая-то говорит уезжать из её дома навсегда, такая-то напоследок порывисто обнимает персонажа, говоря, мол, хоть что-то останется в памяти — где видно, что они переспали? Когда, чтоб нас всех?!
Говорит, что нужно читать между строк. Один такой уже прочёл между строк у Эдипа врождённое желание совокупиться с матерью — чем читал?.. Швабру, швабру!

Ему б фанфики писать. Но всё это подаётся с таким апломбом, мол, это же очевидно в произведении — а т.к. никто, кроме меня не читал, то если я буду молчать, все останутся в уверенности, что так оно и было.
Пфу, гадость! Ладно, главное, что можно не ходить. Бедная моя группа, которой это ещё слушать. Говорят, что это всё отвратительно. А вообще, так интересно... я никогда бы не думала, что они останутся, попросят дорассказать. Преподавателя бы попросили?.. Не всех. Немногих. Не знаю. Они... так... обычно не очень интересуются нудными вещами.

"Если небо со мной, кто может быть против меня".