У Меркуцио в венгерском "РиДже" очень красивая смерть. Он поёт последнюю арию, а по груди медленно-медленно расплывается тёмно-красное пятно.
Когда перевелась в новый вуз, я была по-настоящему счастлива. Стояла тёплая погода, в кой-то веки не грузили с учёбой, меня хорошо приняли в группе, в столовой обнаружились превосходные пирожки с вишней, а я была такая хорошенькая в ослепительно белоснежной блузке... и даже то, что опять заблудилась, не портило настроения. С радостной улыбкой я подплыла к паре девушек и поинтересовалась, как пройти к выходу. Они взглянули на меня и остолбенели. Я повторила вопрос. Они попытались ответить, но всё равно растерянно и с длиннющими паузами, постоянно косясь по сторонам. Помню, я была раздражена: что такого я спросила? Коридоры и впрямь путаные. Сейчас должно быть много первачков, которые постоянно теряются. Обычный вопрос, чего они смотрят на меня, будто я о литье под давлением спрашиваю.
По их сбивчивым объяснениям выйти не удалось. Вместо этого я обнаружила себя около туалета — но не расстроилась, так как никуда не торопилась. Я была готова гулять сколько угодно времени, рано или поздно наткнулась бы на выход. Я зашла в туалет и... увидела своё отражение в большом зеркале. Счастливый взгляд, пронзительно белая блузка и тёмно-красное пятно посреди неё. Почти цвета венозной крови, оно было прямо над сердцем и выглядело ну очень похоже на кровь (как её изображают в фильмах, по крайней мере). Привет от пирожка с вишней. Я говорила, что аккуратность — не моя черта?
Представьте себе ощущения девушек: подходит к вам человек с раной в сердце, радостно улыбается и спрашивает дорогу. Это шутка? Здесь где-то скрытые камеры?! Нет, вроде, нет... может, ей скорую вызвать? Да нет, не бывает же так!..