Итак, повествование ведётся от лица Ааза. В этой книге неожиданно выясняется, что для его мыслей характерно обилие патетики:
«– Я с ним согласен, – добавил я, хотя даже под пыткой я не смог бы отыскать ничего в малейшей степени похожего в сотрясавшем вселенную торжестве похоти, которому предавались они с Хью до своего бракосочетания, и отношениях между парой стеснительных молодых людей, оказавшихся соперниками в своей профессии».
Кстати, думает он чуть ли не научным слогом:
«И не то чтобы интроспекция не была свойственна моей склонной к рефлексии природе, а просто если у вас чешется какое-то место, которое вы не в состоянии почесать, то вам, естественно, лучше о нем не думать», — свободно переходящим к привычным «слишком-уж-жизненным» метафорам.
Он может (весьма неожиданно и совершенно не к месту) прочесть исполненный пафоса монолог:
«– Нет! – заорал я. – Я не могу в это поверить! Я не позволю дюжине самозванцев втаптывать в грязь доброе имя моего старого друга! Мы растопчем вонючую крысу!»
А иногда выступает в роли Капитана Очевидности:
«– Извини, я случайно, – извинился я».Ещё стаканчик ненависти.
Кроме того, персонажи (все) совершенно спокойно использует такие выражения, как: «тупая рожа», «свалили» и тут же — «образ ребёнка дезориентирует меня» и «всякая мелюзга, не понимающая гипербол». Кстати, посреди боя, в погоне за противником они обязательно найдут время, чтобы остановиться и прокомментировать действия друг друга.
Продолжим?
«– Да-а, – мрачно добавила Маша. – Все погубило мое мгновенное замешательство».
Серьёзно, попробуйте во время дружеской беседы произнести: «Всё погубило моё мгновенное замешательство». А теперь представьте, что это произнесла Маша. Ма-ша! Помните её? Придворный маг? Одевается в оранжевый, лиловый, зелёный и голубой одновременно? Общается в стиле: «Оторва выиграл. В смысле, ушел, унеся все бабки? Так почему же тогда Зеленый и Чешуйчатый дышит огнем?»
Впрочем, что уж говорить, ведь в этой книге у неё синдром Мэри-Сью:
«– Я виновата во всем, – плачущим голосом произнесла Маша и приблизилась ко мне. – Извини, Ааз. Мое кольцо затемнения плохо сработало. Предполагалось, что в темноте должен оказаться только «Скив», а не вся площадка. Думаю, причина в общей энергетической перегрузке».
Винить себя в том, что от тебя не зависело, извиняться и плакать — весьма характерно для Мэри. Для Маши, конечно, тоже. Кстати, кто-то помнит, чтобы она готова была заплакать за 11 книг? Да, кажется, когда у неё не получалось зажечь свечу, а ребёнок сделал это щелчком пальцев. Тогда это ещё воспринималось так: «О_о Маша готова заплакать!»
Кстати. Маша? Хью? Торжество похоти? О_О
Ну и напоследок о сюжетных ходах. Ощущение, словно у автора и персонажей был один мозг на всех, и они передавали его друг другу.Нет, я не спорю, это не худший фанфик. Но почему на обложке стоит имя Асприна?!