Свежие анекдоты по "Аватару"

Не понравилось, что почти все анекдоты по "Аватару" — переделки. Сочинила несколько новых, но надо узнать, нет ли такого дальше в каноне или фаноне, и погуглить некоторые моменты, например, как там чай назывался.

Читать.

Джуди плачется Лонг Фенгу:
— Они мне больше не доверяют! Они говорят, что пока меня не было, к ним приходила другая женщина! И она тоже назвалась Джуди! А я виновата, что в Ба Синг Се это самое распространённое имя?!

Аанг, конечно, расстроился, увидев спектакль Угольного театра, но расплакаться его заставил лишь "Повелитель стихий".

Катара приходит к Аангу.
— Аанг, я беременна! Завтра рожаю.
— Как завтра? У тебя даже живота нет!
— Интересно выходит! Ты, значит, можешь открыть шесть чакр за день, Сокка может за полдня освоить кузнечное дело, а я родить не могу, да?!

Особое блюдо в чайной Айро: "Чай из цветка Нефритового Лотоса". С равной вероятностью в вашем чайнике может оказаться восхительный чай или смертельный яд.

— Катара, как ты могла выйти замуж за Зуко?! Я думал, ты любишь Аанга!
— Да я представила: вернусь на Южный полюс... пойду домой спать... Сниму шубу, варежки, штаны меховые, первую кофту, вторую кофту, унты... залезу под одеяло — а там маг огня... тёплый!

Ну а теперь переделка.
Мей и Тай Ли.
— Мей, а правда, что тебе всё безразлично?
— Да.
— Что, и власть безразлична?
— Да.
— И семья безразлична?
— Да.
— И Зуко безразличен?
— Где Зуко?!

Привезли Джета на озеро Лаогай. Ведут мимо комнат, где Джуди зомбируют, мимо камер, мимо пыточных. Джет вырывается, орёт на всё подземелье:
— Пустите, сволочи! В капусту порублю ублюдков!
Один из Дай Ли возмущённо оборачивается:
— Как вы смеете ругаться в министерстве культуры!

Или короче:
— Простите, это база Дай Ли агентов?
— Агентов-реагентов... это министерство культуры, блин!

Тест на знание канона. Вопрос 9. Кем тяжелее всего быть в мире "Аватара"? Кому приходится нелегко, в какое бы царство не занесла его судьба? У кого всегда неприятности?
1. Зуко.
2. Джет.
3. Сокка.
4. Капуста.

Маги воздуха высоко летают и часто падают. Поэтому им, единственным среди всех магов, приходится рисовать напоминание, откуда выходит энергия...

Кстати, смотрели вчера индийский фильм "Аладин". Хорошие ребята пытаются помешать злобногаду поймать комету. Присутствуют Тай Ли, магия молний, девушка, выдыхающая огонь, метание ножей из рукавов, магия воздуха... Действие, разумеется, происходит в стране огня.


Играем в Майнкрафт.
— У меня под тысячу апатита!.. Правда, я не знаю, что с ним делать.
— Можно Мэй скрафтить.
 

@темы: Кино: Аватар, Кино

---

Алиар, опять.

Категория: джен, гет.
Жанр: фантастика, приключения и юмор, плавно скатывающийся в философию.
Рейтинг: G, изредка доходящий до PG-13 из-за обсуждения некоторых тем.
Размер: maxi, 68 тысяч слов.
Статус: закончено, но остальные главы пока на вычитке, будут открыты в ближайшее время.
Бета: официальной нет, много помогали Destinee Dent и Simorella, а также Эрна Хэл, Idiota.
Описание: Герой не пойдёт на бой с Тёмным Властелином. Тёмный Властелин не станет разрушать мир. Бог стыдливо прикроет лицо при виде собственного творения. Простите, ребята. Мы не справились.
Комментарий: кто увидел мысли из "Тургора" или отсылки к "Fable: The Lost Chapters", может взять с полки огромный виртуальный пирог.

Глава 1.
Глава 2.
Главы 2-3.
Главы 3-4.
Главы 4-5.
Глава 5.
Глава 6.

Глава 7.

Глава 7

Моя надежда на того, Кто, не присвоив ничего, Своё святое естество Сберёг в дворцах или в бараках... Кто посреди обычных дел За словом следовать сумел Что начиналось с буквы "л", Заканчиваясь мягким знаком...

Олег Митяев           

Это было смешно. Джон сам подтвердил (а уж кому знать, как не ему), что Тэрн — герой из Пророчества, рождённый убить Повелителя Мечей. Но когда Тэрна готовили к этой цели, он всегда чувствовал, что делает что-то неправильное, категорически неверное... А теперь он путешествовал с Повелителем Мечей, помогал ему в делах, и ощущал, что как раз сейчас всё правильно. Притом оставаясь героем из Пророчества, рождённым убить Повелителя Мечей.
Но когда Тэрн излагал это Джону, тот даже не улыбался. Да, хоть Повелитель Мечей и нравился Тэрну, он всё-таки был редкостным занудой. Вот и сейчас — Джон, как обычно, с самого утра сидел за столом и что-то считал. Тэрну оставалось лишь читать и бродить по лесу.
Они поселились посреди чащи около Дейнара, в маленьком доме — Джон признался, что когда-то выстроил его своими руками. Порой Тэрн изумлялся: казалось, не было на свете ремесла, которым он не владел бы! Не только Повелитель Мечей, но Властелин Стройки, Хозяин Кастрюль и Господин Наковальни!.. Понято, что если ты живёшь несколько тысячелетий, то только это и остаётся, но всё равно запас знаний Джона был поразителен...
Как и всегда, во время прогулки Тэрн обдумывал новые вопросы. Он надеялся, что на этот раз Повелитель Мечей ответит — зачастую Джон лишь долго молчал, а потом говорил, что они обязательно поговорят об этом позже. Иногда добавлял, что Тэрн пока не готов это услышать. Иногда — что сам не готов об этом рассказывать.
Тэрн ценил такую честность. Никто никогда не понимал его так, как Джон. Никого он не понимал так, как Джона. Он чувствовал себя, словно с кем-то родным и очень близким, старшим братом или лучшим другом — тем, кто был рядом всю жизнь... Тэрн предполагал, что это из-за Пророчества и знака Творца. Они были связаны; даже если не знали друг друга, даже если были на разных концах мира — между ними всегда была прочная нить. И тогда становилось странным и страшным — как другие герои могли ненавидеть Повелителя Мечей? Как могли желать убить его?.. Они не прислушивались к себе и не могли ощутить эту связь? Или чувствовали её, но всё равно исполняли свой долг?.. Непонятно...
Была и другая идея — а может быть, лишь иная сторона этой. Тэрн не знал, насколько она верная, потому что Джон пока отказывался обсуждать её. Но она постепенно формировалась в голове у Тэрна и казалась, хоть и дикой, но всё более правдоподобной...
Итак, по какой-то причине некоторые люди в Алиаре сильно выделялись среди прочих. Тэрн не мог сказать, что именно отличало их. Доброта? Ум? Понимание мира?.. Ни одна из этих черт не была свойственна всем. Если говорить упрощённо, они просто казались более... живыми. Словно единственные проснувшиеся среди бродящих в полудрёме.
Всегда или часто — Тэрн не знал точно — их можно было отличить по глазам. У "живых" они и выглядели — живыми. Были яркими, красивыми, ясными. У остальных были в разной степени тусклыми. А у некоторых и вовсе — будто прямо за радужкой располагалась стена... довольно забавно, если считать, что глаза — это зеркало души.
И, если исходить из этой теории, они с Джоном выделялись сильнее всего. Тэрна немного смущало столь нескромное предположение (тем более, что он не видел в себе ничего, столь принципиально отличающего его от остальных людей), но он связывал это как раз со знаком Творца. Может быть, это передавалось по наследству, как цвет глаз или волос: было решено до рождения и не зависело от тебя... С другой стороны, Тэрну казалось, что сейчас его глаза были гораздо ярче, чем, например, в ордене. Может быть, это и наследовалось, и развивалось... Тэрн не понимал до конца, и это злило. Особенно потому, что Джон, кажется, всё прекрасно знал — но отказывался объяснять ему. А самым худшим было, что он опять говорил: "Ты не готов пока в это поверить"!
Он не готов?! Он не готов?! Да если бы он не верил Джону, торчал бы он рядом? Нет! Он бы бегал за ним с мечом и криками "Умри, исчадие Пропасти!"
Тэрн нахмурился и повернул назад. Благо, он не отходил далеко: боялся заблудиться. Как Повелитель Мечей каждый раз находит дорогу сюда, было совершенно непонятно...
Увидев его, Джон отложил бумаги и потянулся.
— С возвращением. Что ты хотел спросить сегодня утром?
Тэрн заглядывал к Джону, но тот был слишком поглощён своими расчётами. Повелитель Мечей уже несколько раз пытался объяснить их ему, но Тэрн никак не мог запомнить формулы и поэтому всё время сбивался. Тэрн называл это аллергией на математику, Джон — ленью.
— А, ничего... Всё равно ты в последнее время ни на один вопрос не отвечаешь.
— Такие вопросы. Потренируемся?
Ещё Джон учил его сражаться на мечах. Раньше Тэрн был бы счастлив этому, но сейчас он был поглощён мировыми проблемами и не хотел тратить время на такие банальности.
— Зачем?.. Чтобы увеличить мои шансы в бою с Повелителем Мечей?
— Как вариант.
Тэрн поморщился.
— Лучше расскажи — почему я такой плохой мечник?
— Потому что не доверяешь интуиции. В остальном всё отлично.
Тэрн махнул рукой и нахмурился ещё сильнее:
— Я не про то! Меня должны были научить драться так, чтобы победить тебя! А вместо этого учили всякой ерунде.
Нет... опять!.. В глазах Джона снова возник этот хитрый блеск. Джон настаивал, что по-настоящему помогает лишь то знание, которое человек пропустил через сердце и разум, поэтому третьим его любимым ответом было: "Думай сам". К чести Тэрна надо отметить, что он почти всегда додумывался, а к чести Джона — что он говорил это лишь когда и впрямь можно было догадаться.
Тэрн знал, что Джон ни за что не ответит, если не увидит, что он хотя бы попытался найти решение, — поэтому сосредоточенно уставился в стену. И через некоторое время сообразил:
— Тебе около трёх тысяч лет... и всё это время ты сражаешься на мечах... значит... героя просто не успеют натренировать так, чтобы он стал сильнее тебя!
Джон кивнул: так, так, молодец.
— ...Но тогда в чём смысл?! Зачем нужен человек, который единственный может победить тебя, если он не может тебя победить?!
Джон одобрительно смотрел на него и молчал.
— То есть, суть не в том, чтобы тебя одолеть... по крайней мере, в прямом бою... тогда в чём?! Мне тебя перетанцевать, что ли?!
Джон помолчал и отечески улыбнулся ему.
— Ты молодец. Уже почти до всего догадался.
— Опять по глазам видишь? — вздохнул Тэрн. Он потёр виски. — Никогда ничего не объясняешь...
— Я не говорю только на одну тему. Все вопросы, на которые я не отвечаю, касаются её.
Тэрн моргнул. То есть, всё, о чём он спрашивал, — суть одно? Про глаза? обучение героев? почему люди такие странные? что случилось с городами? зачем Джон ведёт войну?.. Да как это может быть связано?!
— Голова уже кипит от твоих загадок! Почему ты не можешь просто объяснить?! А я бы уж потом пропускал — через сердце, через голову, через желудок...
— Потому что если я просто изложу тебе свою версию, ты никогда не сможешь быть в ней уверен. Вдруг я солгу тебе, чтобы использовать в своих целях? Я же Повелитель Мечей.
Тэрн застонал и рухнул на кровать. Джон хмыкнул, повернулся к столу и стал очинять карандаши. Ну как так?! У него выясняют, как устроен мир, — а он карандашик точит!
Тэрн вздохнул и стал наблюдать. Просто удивительно было, насколько они похожие и какие разные. При схожей внешности Тэрн выглядел ярко, редко встречался человек, который мог поговорить с ним и не запомнить в лицо. Джон же, наоборот, оставлял ощущение "Их тут сотни, что я, всех упомню, что ли?!" Но с этим Тэрн уже разобрался. Джон специально научился выглядеть так, чтобы не привлекать внимания. Иначе он не смог бы прятаться каждый Виток.
Дальше — мимика, жесты, интонации. Тэрн почти всегда говорил энергично, эмоционально, Джон — спокойно и несколько монотонно, а выражение его лица почти не менялось. Впрочем, его было совсем несложно понять: вот он улыбается, пусть и уголком губ, вот смеётся, хоть и одними глазами, вот расстроился и отвёл взгляд... Тэрн был ошарашен, когда Джон упомянул, как одна девушка сказала, что по его речи ничего не поймёшь и он говорит, словно кусок железа. Джону это казалось забавным, он даже объяснил, почему так выглядит: мол, он очень редко разговаривает с людьми и порой забывает, как это делать. Тэрн только думал: что за дура? Как тут можно что-то не понять?..
Джон тоже относился к нему по-особенному. По крайней мере, Тэрн понял так, что Повелитель Мечей не общался ни с кем в последние сотни лет, ни к кому не привязывался. Но с Тэрном он вёл себя совсем иначе. Всегда был готов пообщаться, живо интересовался его мыслями и...
— Как ты попал в орден?
— Что?
— Ты же меня всё время расспрашиваешь. Будь готов и сам отвечать.
Тэрн пожал плечами.
— Как все. Мать бросила меня там.
— А почему?
— Не знаю... — с омерзением пробормотал Тэрн. — Не помню... Она ведь не могла знать, что я — герой из Пророчества. Получается, просто так.
Джон серьёзно посмотрел на него и промолчал. Джон был, как... Райк. Только разделял взгляды Тэрна и умел слушать. И думать.
Наверное, так казалось просто потому, что никто, кроме Райка, не относился к нему с искренней заботой, с привязанностью... с любовью, может быть.
— Ты ничего не помнишь о жизни до ордена?
Тэрн сильно нахмурился.
— Нет... кажется, мы всё время были в разъездах... и мне почему-то нельзя было об этом говорить... нет, больше ничего.
— А своё настоящее имя помнишь?
— Нет!
Джон успокаивающе поднял руку, и Тэрну стало стыдно за свою вспышку.
— Нет, я... не помню. Оно напоминало мне о матери. Хотел поскорее вырвать из памяти.
Они замолчали, думая о своём. Наконец, Джон тихо признался:
— А я всегда боялся забыть своё. Мне тоже казалось, что если это случится, я позабуду и свою прежнюю жизнь... правда, всё равно почти забыл.
— Прежнюю жизнь?..
— Я жил на плантации около Дейнара, пока не стал Повелителем Мечей. Джон — древнее имя, его давали детям ещё в Каммене... и лет пятьсот после её разрушения.
Тэрн не нашёл слов. Допустить, что Повелитель Мечей был когда-то обычным человеком... родился в Алиаре... занимался простыми житейскими делами... это было против всего, чему его учили! Как, впрочем, и всё, что произошло за последнее время...
— На какой плантации?
Джон поглядел куда-то вдаль и улыбнулся своей памяти.
— Яблочной... у нас были огромные яблочные сады... я всегда мечтал, что сделаю их ещё больше. Мои родители всю жизнь занимались ими... и мои братья... и... кажется, у меня были сёстры... — он перевёл взгляд на Тэрна и совершенно спокойно сказал: — Жутко это. Сады помню, а семья как в тумане.
Тэрн помолчал. Нет, это всё-таки не укладывалось в голове. Тогда как, почему Джон стал Повелителем Мечей?! А, он всё равно не ответит...
— Ты поэтому так любишь яблоки?
— Конечно...
Тэрн попытался представить Джона в окружении братьев, сестёр, родителей, собак, яблок и... детей?
— А ты был женат?
Джон рассмеялся.
— Не поверишь. Был, причём в этом Витке.
Тэрн вытаращил глаза.
— И?..
— Она ушла, когда узнала, кто я.
— Ох, ты ж... Мне жаль.
— Её можно понять.
Они надолго замолчали. Тэрн всё так же пытался уложить это в голове. Повелитель Мечей выращивает яблоки на ферме. Повелителя Мечей бросает жена.
Совершенно неожиданно в голове вспыхнуло:
— У меня было какое-то короткое имя... на "т"... нет, не помню...






***
Тим сейчас должен быть у Ринса... то есть, нужно пробежать ещё всю деревню! Алисия с трудом переставляла ноги. Перед глазами было темно, воздуха не хватало. Но сына нужно было забрать как можно скорее. Только бы успеть раньше них. Только бы... не опоздать.
Алисия бежала из последних сил...






***
...Кина бежала из последних сил. Монахи всё-таки добрались до неё. Ей предлагали вернуть амулет по-хорошему, и она уже почти согласилась — но вдруг поняла, что не может отдать то, что связывало её с Джоном, что давало надежду увидеть его... может быть, в последний раз, прежде чем он её убьёт.
Нужно будет найти коня — сейчас ей не дали добраться до Мрака. Но как? На какие деньги?! Это Джон мог позволить себе любые траты. А она совсем издержалась. Можно было украсть что-нибудь (можно было и сразу коня), но чем больше бы она воровала, тем сложнее было бы вернуться в этот город — а их мир был таким маленьким, что ещё не раз пришлось бы исколесить его. На работу же она устроиться не успевала, её слишком быстро находили. Что ж, значит пришла пора ей становиться мастером маскировки, как Джону.
Тут полянка снова сменилась лесом и Кина перешла на шаг. Лес был её единственной возможностью оторваться от конников.
А что если... сделать большой круг по лесу и снова выйти в Эрнел? Они не ждут её возвращения, слишком далеко она ушла... Так можно будет забрать Мрака — и либо снова перестать ходить пешком, либо продать его (прости уж, коняга! хотя ты не расстроишься).
Да, это была хорошая идея. Кина повернулась, чтобы уйти глубже в лес, и вдруг всхлипнула. Она так устала. У неё так болела голова. Ещё она ухитрилась заразиться какой-то дрянью, но каждый раз, когда хотела зайти к врачу, ей то не хватало денег, то снова приходилось убегать... Почему ей приходится убегать?! Она же ни в чём не виновата! Катились бы они в Пропасть с их проблемами. Они враждуют с Джоном — вот с ним пусть и разбираются!
Вдоволь пожалев себя бедную, Кина вздохнула и взяла себя в руки. Нужно было идти дальше — или уж сразу сдаться. Но сдаваться она была ненамерена.






***
Райк лежал и смотрел в потолок. Объявили отбой, но он в кой-то веки не послушался приказа и даже не пытался заснуть. Он думал.
Наконец-то прекратились разговоры о "предательстве" Тэрна. Все эти месяцы орден гудел, как улей, жил, казалось, одной ненавистью. Все разговоры в итоге касались Тэрна и его побега — и сразу же умолкали, потому что наставник Лорм строго-настрого запретил обсуждать это. Да и что тут было обсуждать? Всё было повторено сотни, тысячи раз. Тэрна ненавидели едва ли не сильнее, чем Повелителя Мечей.
Но теперь орден успокоился: приелось уже цедить сквозь зубы, обсуждать шёпотом... И, хотя непонятно было, что им делать теперь и как побеждать Повелителя Мечей без героя, орден продолжал жить своей обычной жизнью. Ведь что ещё им оставалось делать?.. Разве что разойтись...
Райк был счастлив, что разговоры смолкли. Он не знал, как реагировать на них: они резали по сердцу и дико хотелось остановить болтунов, закричать, что они ошибаются... но Райк не был уверен, что имеет на это право. Ведь Тэрн действительно ушёл.
Но он не предавал ни их дело, ни их мир... ни их дружбу. Хотя когда-то Райк именно так и считал.
А теперь ему иногда приходили в голову странные и страшные мысли. Может, всё было наоборот? Может, это он предал Тэрна?
Когда впервые отказался выслушать. Когда стал решать за него. Когда решил, что лучше знает, как ему жить. Когда из друга стал надзирателем...
Нет, Райк по-прежнему считал, что Тэрн должен победить Повелителя Мечей. Это долг. Это спасение мира. Но, наверное, он... не имел права навязывать своё мнение? А как тогда? Просто отпустить... и надеяться, что он сделает правильный выбор? Что когда-нибудь он вернётся?
Видимо, так. Как и всегда, придя к выводу, Райк закончил размышления. Он повернулся на бок и закрыл глаза. И вдруг отчётливо подумал: "Дэйниэл Всеблагой, храни его в пути! Где бы он ни был, что бы ни делал, прошу тебя, помоги ему!"






***
А Тэрну и не нужно было помогать. Он тоже лежал и думал — правда, лежал, не вытянувшись по-солдатски, как Райк, а расслабленно, закинув руки за голову.
Как, как ясность глаз могла быть связана с обучением героев? А со странностями городов? А с Извечной войной?!
Ещё раз. У Повелителя Мечей и героя глаза самые ясные. Хорошо. Значит... орденское воспитание... направлено на то, чтобы... у героя были как можно более яркие глаза. Что бы это ни значило.
Дальше. В городах странные только те люди, у которых глаза тусклые. Просто их сейчас очень много. Значит... чтобы города были нормальными, нужно чтобы в них было как можно больше людей с яркими глазами. И... за этим Джон ведёт войну — чтобы убивать людей с тусклыми глазами. А мир он хочет уничтожить, если их станет слишком много. Нет, ерунда какая-то...
— Тэрн? Всё в порядке?
— Да... а что?
— Вертишься — аж через стену слышно. Я думал, зверь какой-то забрался.
— А. Нет. Слушай, Джон... — и он изложил свою теорию.
Повелитель Мечей опустился на кровать и внимательно выслушал.
— ...Только я никак не могу понять, зачем ты собираешься разрушить мир.
— А я не собираюсь.
Тэрн похлопал глазами.
— Но Пророчество...
— Пророчество было написано так, чтобы произвести впечатление на людей. Кто бы бросил размеренную жизнь и пошёл рисковать головой, если б знал, что у врага нет цели ни убить его, ни навредить ему?
— А зачем ты тогда... а-а-ах. Если ты скажешь, что я не готов это слышать, а кинусь в тебя подушкой. Я предупредил!
— Ты готов, — даже в темноте Тэрн почувствовал, что Джон улыбнулся. — Просто мне не нравится твоя привычка сдаваться при малейших сложностях. Ты же почти всё понял сам! Остался последний шаг! Так зачем ты спрашиваешь меня?
Тэрн насупился, и они, как обычно, замолчали.
— Ладно, зайдём с другой стороны... надеюсь, ты не скажешь, что это та же самая тема. Я перед сном копался в твоих расчётах — по-прежнему в них не вникаю, но, кажется, я уловил главное.
Джон склонил голову и с интересом прислушался.
— Эти истории, что Каммена — Сердце Мира, и через него просачивается магия из Пропасти между мирами — на самом деле правда. Так что ты хочешь собрать энергию из Пропасти и из предыдущих миров и направить её куда-то... И если я правильно понял, сделать это можно будет только в храме Каммены... Так?
— Вкратце. Я же говорил, что ты способен понять.
Тэрн отмахнулся.
— Но тогда почему на карте пять звёзд? Эндер, Аймос и Акватрия — другие миры. Так? А откуда ещё два?
Джон молчал.
— Почему у них чёрные камни? — зашёл Тэрн с другой стороны. — И почему они без названий?!
Джон молчал.
— Да как же ты бесишь! Почему ты всё время заставляешь меня думать?! Прямо как в ордене! Не ты ли его основал?
— Я.
Тэрн осёкся.
— А?..
— Правда, я не ожидал, что он так разрастётся. Он должен был растить только героев, может, парочку помощников.
Тэрн замолк, но не смог уложить это в голове и просто сменил тему.
— ...Я остановился на мирах без названий, которых не видно в небе. Они поэтому чёрные? Потому что не светятся?
— Можно и так сказать.
— А не светятся они... они... и названий у них нет... их не существует, что ли?
— Именно.
— А почему тогда они есть на карте? Пожа-а-алуйста, не говори это снова...
— Я и не собирался, — Джон встал, зажёг лампаду и продолжил очень серьёзно: — Это те миры, которые Дениел должен был создать, прежде чем браться за Алиар... если бы он не был таким идиотом. Хотя Акватрия — тоже не первый мир. До неё было множество других... первая серьёзная работа, предтеча Алиара.
— Какой Дэйниэл? — просипел Тэрн.
— Дениел-Творец... — Джон пожал плечами. — Знаешь других?
— Его не существует! Нет никакого Творца! Ты издеваешься надо мной?!
Повелитель Мечей удивлённо смотрел на него, и по спине у Тэрна пробежал холодок.
— Никакого Творца нет... Нет! Ты же логичный, разумный человек, ты не можешь в него верить!
— Я и не верю, — Джон мрачно ухмыльнулся. — Я давно не верю в этого урода... Но это, к сожалению, не значит, что его не существует.
Тэрн некоторое время не шевелился. Потом закрыл рот.
Творец существует, пам-парам-папам. Джон, похоже, видел его лично, парам-пара-пам. А, вот что произошло: как и все, побывавшие в Каммене, он стал сходить с ума! Точно. Именно так ведь и бывает: человек возвращается, вроде как, совершенно нормальный, а через некоторое время начинается. Парам.
— Тебе уже полегчало?
— Пампа... то есть... да. Творец существует. Логично, в принципе. Каммена существует. Магия существует. Почему бы Творцу не существовать? Наука терпит поражение и машет белым флагом.
— А почему ты считаешь, что магия против науки?
Тэрн яростно замахал руками, едва не снёс книгу со столика у кровати, но на человеческий язык перевести свою речь так и не смог. Джон продолжил:
— Алиар дал трещину в Каммене. Иногда в неё просачиваются существа, которые живут по законам других миров. Но там наука спокойно изучает их: даёт обоснование полёту фей, классифицирует говорящие деревья.
— Ты мне сейчас ещё скажешь, что создание мира Творцом — это логично и естественно... — выдавил Тэрн.
— Это логично и естественно. Но непонятно. Как раз это я назвал бы магией, а лучше — волшебством. Сведения, которые недоступны тебе на нынешнем уровне, которые, даже если тебе изложат, ты не сможешь понять и уж точно не сможешь применить... Когда мы познакомились, я говорил тебе, что ты не готов услышать многие ответы. И подумай: если бы я сразу рассказал, что я создал орден, что герой не должен, да и не может победить меня, что не все люди, которые дышат и говорят, живы... смог бы ты это осмыслить? А ведь это лишь малая часть того, о чём ты спрашивал. А создание миров, сотворение души, смысл мира... это гораздо сложнее. Это не просто знание, которое ты не сможешь осмыслить, — это то, что вредно и опасно знать, пока ты не готов к этому...
Парам. Парам. Парампам.
— Откуда ты всё это знаешь?
Тэрн сам удивился своему хриплому голосу.
— Да я не знаю, — удивился Джон. — Я просто так думаю. Что ещё мне было делать в последние тысячи лет? Учиться разным вещам и думать... Ладно, пойду я. Слишком много для одного дня, да?
Тэрн судорожно кивнул и зажмурился, уговаривая рассудок не расставаться с ним. Джон погасил лампаду, вышел и тихо прикрыл дверь.






***
Алисия помнила тот ледяной ужас, когда она увидела знак Творца на своём сыне. Одна из немногих людей Алиара, она знала, что означают эти родинки.
Что у него не будет нормальной жизни.
Она рыдала ночами, она проклинала Творца, она умоляла Его убрать эту метку... Почему Он выбрал её сына?! Неужели Он мало забрал у неё?! Неужто в её жизни ещё недостаточно боли?!
Потом началась её маленькая война. Стало не до проклятий.
И лишь через несколько лет, уже почти проиграв, Алисия поняла, что, может быть, — может быть, — таким образом Творец спас Тиму жизнь.
Алиар был слишком маленьким миром и слишком редки в нём были путешественники. Она побывала во всех городах десятки раз — сначала меняла обличья, легенды, но потом это перестало работать. Слишком примелькалась молодая женщина с маленьким ребёнком. В каждом городе их находили всего за несколько дней, и не было никого, кто мог бы заступиться за неё...
За неё — но не за Тима.
Завандрские бандиты, айнерские монахи, кивишская стража — в мире не было силы, равной ордену. Ещё бы, если даже Повелитель Мечей каждый раз проигрывал ему! И любого человека, попавшего в орден, берегли, как зеницу ока. А уж героя...
Конечно, оставить Тима ордену значило, что она вряд ли увидит его до войны. Конечно, это почти сводило к нулю его шансы прожить нормальную жизнь и завести семью. Но Алисия не видела других путей спасти сына.
И без него она сможет перемещаться быстрее и скрытнее... Она найдёт всех, кто преследует её, и убьёт их. Она найдёт того, кто поможет ей, — пусть это будут монахи, пусть бандиты, пусть хоть Повелитель Мечей. И, может быть, выживет. Но главное, что выживет Тим. А от судьбы героя ему всё равно не уйти...






***
Джон сидел над расчётами и раскачивал перед собой амулет. Это был приз, полученный Тэрном в Айнере. Глупая, бесполезная безделушка — подлая насмешка над его изобретением, над всеми его мечтами. Впрочем, настоящий амулет тоже не помог бы сейчас.
Он упустил момент. Звёзды разошлись на пятьсот лет... И теперь Джон вновь закапывался в расчёты, пытаясь найти другой способ зарядить амулет — или открыть иной путь к своей цели. Но не удавалось, не выходило. Куда он ни рвался — везде был тупик...
И всё из-за Кины. Нет, неправильно. Всё из-за собственной глупости: наивности, честности, неумения разговаривать с людьми... продолжать можно было долго.
Жалел ли он о своём решении? Винил ли Кину?.. Поначалу бывало. Со временем перестал. По крайней мере, он попытался! По крайней мере, в его жизни была любовь...
Да, до чего смешно это звучало. Он, он отказался ото всего, к чему стремился, ради любви! Да из него в первой жизни романтический герой был, как из моли, и теперь — как из булыжника!
Конечно, тысячелетия жизни доказали Джону, что всё именно так и выходит. Любовь, страсть, ненависть, самые сильные чувства бушуют порой в людях, в которых их дико даже предположить. И наоборот, в сильных, красивых, галантных юношах часто обнаруживается лишь пустота — в полную противоположность девичьим романам.
Хотя вообще-то романы Джон одобрял. Да, да, эти глупые, сопливые книжки с овцой-героиней и героем-оленем, которые нельзя было прочесть, не выключив предварительно мозг... и в которых всегда всё кончалось хорошо. Очень хорошо. Так хорошо, что Кину от них тошнило, и Тэрна от них тошнило — а Джон радовался. Приятно было видеть, что у кого-то в мире всё хорошо. Не зря живём, значит. Не зря страдаем.
Правда, гораздо сильнее романов Джон ценил сказки. Наверное, потому что для него они были историческими фактами, переиначенными, конечно, перевранными, — но всё-таки отражающими его воспоминания.
Тэрн, кстати, тоже сказки любил.
Тэрн... Тэрн уже несколько дней ходил, как пришибленный, и Джон почти жалел, что открыл ему ту малую толику происходящего. Как бы ни злился мальчишка, каким бы рассудительным он ни был, он действительно был не готов. И Джон представить не мог, как расскажет ему остальное...
Впрочем, значения это не имело. В ближайшие пятьсот лет всё неосуществимо. Он воспитает Тэрна, научит его всему... потом погибнет или изобразит свою смерть; скроется в тени и посмотрит, чего достигнет мальчик. Он молодец, он сильнее многих героев, может быть, зная, как устроен мир, он сможет, наконец, добиться цели... да нет, не сможет. Джон тяжело вздохнул. Тэрн — в точности, как он, — не умел по-настоящему находить язык с людьми. Когда было нужно для дела — да, мог убедить любого. Но чтобы долго вести за собой... вести не людей достойных, приличных, а всех... Искренне полюбить их — всяких. Вдохновить на подвиги — отъявленных подонков, глупцов, трусов... Тэрн бы не справился. Даже Джон за столько лет не научился.
Порой он жалел, что не застал Святых Гелдера и Дайфуса. Они, конечно, тоже не достигли цели — но они умели любить людей. Посмотреть бы хоть издали, как это выглядит...
Джон откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Что ему делать в эти пятьсот лет?.. Найти настоящий амулет или собрать новый... времени теперь на это предостаточно. Вести потихоньку свои бесполезные расчёты... а вдруг повезёт, а вдруг всё-таки выйдет. Растить Тэрна... хотя что его растить, взрослый уже почти. А потом? А потом что? Через пятьдесят лет? Через восемьдесят? Когда Тэрн умрёт?
У него будут дети. Может быть, они будут ему так же близки, как сам Тэрн. Потом будут внуки. Потом... всё кончится.
В первых Витках Джон не раз пытался разыскать потомков людей, которые были ему когда-то дороги, — и прекрасно знал, что за несколько поколений внутреннее сходство растворяется. И остаётся лишь боль от того, что человек рядом так похож на некогда близкого тебе, но не имеет с ним ничего общего.
Конечно, Джон с самого начала знал, что проживёт гораздо дольше обычного алиарца. Понимал, что все, к кому он привяжется, не проведут рядом и одной десятой его жизни... но одно дело знать, а другое — пережить. И осознание вышло столь болезненным, что полсотни Витков он не подпускал к себе никого и окончательно разучился привязываться к людям. Только Кина, видимо, что-то разбередила в нём. Все давно забытые, отмершие потребности: любить, быть любимым, заботиться о ком-то, делиться знаниями и мыслями, быть выслушанным — постепенно возвращались к нему, и становились всё сильнее после её ухода; тем больше напоминали о себе, чем дольше он не обращал на них внимания — и в итоге вылились на Тэрна...
А значит — нужно было убрать эти бумаги и проводить с мальчишкой больше времени. Пока не стало поздно. Пока не оказалось — опять — что за своими делами он всё упустил...
Была у него любимая, теперь появился ученик. Оставалось лишь надеяться, что в этот раз ему повезёт больше.






***
Эрнел снова остался позади, и у неё снова был конь. Хорошо.
Брат Елло заметил её. Плохо.
В этот момент он ел, а судя по его виду, завандрский настоятель был не из тех, кто оставляет тарелку полной. Значит, у неё была фора. Хорошо!
Мрак путешествовал с Джоном и привык к разнообразнейшим трюкам. Переплывать реку или идти по лесу было для него делом привычным и довольно скучным. Вряд ли у монахов были подобные кони. Очень хорошо.
Зато они всегда могли найти сменных, а она нет. Плохо!..
Кина была в пути уже пару дней после возвращения в Эрнел — и пока брат Елло не догнал её. Кина металась между городами, словно загнанный зверёк — а впрочем, почему "словно"...
За время пути она не раз пыталась узнать о Джоне, но разве могла она разыскать того, кто тысячелетиями оттачивал умение прятаться! Оставалось лишь надеяться, что он сам разыщет её... и тогда она будет в безопасности... и пролежит пластом целую неделю и наконец-то выспится...






***
Тэрн, зевая, шёл на запах чего-то вкусного. Джон широким жестом указал на тарелки и произнёс:
— Доброе утро. С завтрашнего дня готовишь ты.
Тэрн, уже взявший ложку наизготовку, вытаращил глаза.
— Я?! А чего я? У тебя так здорово выходит!
— Вот и учись, пока я жив.
— Ну да, ну да. Я же тебя, бессмертного, обязательно переживу.
Тэрн рассмеялся, а Джон пожал плечами.
— Кто знает, кому из нас повезёт.
Тэрн не знал, что он имеет в виду под везением, и понял, что не хочет уточнять. Впрочем, ему всё равно предстояло узнать.
— Ты меня вчера сбил. Я же что говорил: ты хочешь собрать энергию от других миров и направить её в амулет. Так вот! Если я правильно понял, там, где будет амулет, произойдёт взрыв! Но применить-то ты его можешь только в Каммене. Так зачем ты хочешь взорвать Каммену? Я запутался...
Джон помолчал, грустно улыбаясь.
— Или нет? Я опять формулы напутал? Там не взрыв, а... а...
— Ты всё понял правильно.
Джон на секунду прикрыл глаза, и интуиция, к которой он всегда говорил прислушиваться, подсказала Тэрну, что его ждут плохие новости. Начало это подтвердило:
— Ты только не переживай. А то ты так близко к сердцу всё принимаешь...
Тэрн опустил руки.
— Я хочу взорвать не сам храм, — продолжил Джон. — А того, на ком будет амулет.
— А!.. — Тэрн облегчённо выдохнул. — Я уж думал, ты что-то жуткое скажешь! А зачем такие сложности? Прирезать просто нельзя?
— Нет, к сожалению. Если просто прирезать, я воскресаю.
Сердце Тэрна пропустило пару ударов. Джон молча смотрел на него.
— ...Ты не переживай, — повторил он. — В ближайшее время у меня всё равно ничего не выйдет. Я разрядил амулет, когда женился. Я тогда решил, что останусь с ней... а силы в амулете было достаточно, чтобы разнести всё вокруг даже вдалеке от Каммены. Но такая комбинация звёзд будет снова лет через пятьсот.
Тэрн открыл рот, чтобы задать наиболее интересующий его вопрос, но осознал, что не может задать пять вопросов сразу.
— А-а-а зачем ты хочешь это сделать?
— Чтобы больше не воскресать, — пожал плечами Джон.
Очевидно, да. Но всё равно непонятно.
— А как это поможет?
— Помнишь, я говорил, что в Каммене есть трещина, через которую просачивается магия? Когда три мира сходятся так близко, энергии становится больше всего. Амулет (если его правильно зарядить) начнёт собирать силу и будет набирать её месяц или два. Это время уже необязательно быть в Каммене, хотя сами, так сказать, ритуалы и приходится проводить в ней. А через два месяца — взрыв. Если быть в храме Дениела, у самой трещины, то... у меня есть надежда, что я отправлюсь в Пропасть между мирами, а там... ни один человек не выживет, даже бессмертный.
Тэрн сглотнул.
— А что будет с твоей душой, если ты попадёшь в Пропасть?
— Понятия не имею.
— Но... но... а как же мир? Как же твоё дело?! Зачем-то же ты занимался этим столько лет! Что будет, если ты просто... исчезнешь?
— Думаю, будет плохо. Наверное, этот мир превратится в редкостное болото. Хотя есть и другой вариант.
Интуиция сказала, что вот сейчас будут по-настоящему плохие новости.
— Может случиться, что после этого трещина не сойдётся обратно. Тогда в Алиар ворвётся слишком много энергии. Результат... непредсказуем. Но не бойся: если его разорвёт изнутри, то мгновенно. Никто ничего не почувствует.
Тэрн внимательнее посмотрел на Джона. Такой спокойный. Вот он — Повелитель Мечей. Тот, кто воскресал сотни раз, и сотни раз продолжал свою войну... кто отрёкся от своей жизни, чтобы сделать что-то бесконечно далёкое от человеческого понимания, а теперь покончил с делами и собирается уйти на покой.
— То есть, Пророчество всё-таки право: ты собираешься разрушить мир.
Джон пожал плечами.
— Изначально не хотел. Но не остановлюсь, если придётся... Свою задачу я выполнял много лет и считаю долг оплаченным. Что будет теперь — не мои проблемы.
— А зачем ты вообще стал этим заниматься?
Тэрн уже спрашивал когда-то. Он не помнил, что ответил Джон — то ли "Ты не готов слышать", то ли "Я не готов рассказывать"... или, кажется, оба сразу.
— Меня попросил об этом... тот, кого я очень уважал. И кому был всем обязан. Он сказал, что это временная мера. Я не учёл, что у нас с ним... разные понятия времени.
Раньше Тэрн не думал, что его голос может быть настолько хриплым:
— Дэйниэл?..
— Да. Дениел.
Джон на секунду отвёл взгляд, а потом повторил:
— Теперь это снова его проблема.
Тэрн надолго замолчал, пытаясь осознать всё услышанное. Наверное, ему нужно перестать полагаться на себя и больше слушать людей знающих. Джон оказался совершенно прав: он не был готов это слышать.
— А если ты всё уже спланировал... и всё это произойдёт не раньше, чем через пятьсот лет... что ты всё время считаешь?
— Я подумал: вдруг это можно приблизить.
— Не надо, — пробормотал Тэрн. — Пожалуйста... не надо...
Джон сцепил руки в замок.
— Ты тоже мне очень дорог. Я постараюсь не делать этого при тебе. Я хотел бы посмотреть, как ты проживёшь, провести с тобой больше времени. Но если вдруг мне выпадет шанс — я не откажусь. Извини.
Тэрн молчал.
— Я прожил на тысячу лет больше, чем мог вынести. И в прошлый раз, когда упустил возможность... это было слишком тяжело, хотя, может быть, и стоило того. Но я не... я бы сказал, что не перенесу второй раз, но это самое худшее — я его перенесу. Прости, Тэрн, я понимаю, что для тебя звучат ужасно мои слова про разрушение мира... но ты просто пока не понимаешь. Как и то, почему я убиваю каждый Виток, и почему это ничего не значит... смерть тела неважна, Тэрн. Страшна только смерть души.
Он помолчал и добавил:
— Наверное, я зря рассказал тебе. Ты всё ещё был не готов.
Он аккуратно собрал тарелки и вышел. Тэрн так же смотрел в стену.




Финал.
 

запись создана: 06.05.2013 в 12:05

@темы: Игры: Fable, Творчество: Алиар, Игры, Творчество

---

Машенька. В следующий раз, когда ты решишь, что плеер не нужен тебе в поездке, вспомни: плеер необходим не чтобы слушать музыку, а чтобы не слышать окружающих. Надеюсь, ближайшие полтора дня в машине хорошо научат тебя этой простой истине.

АПД. Что, ты не только не взяла с собой плеер в Евпаторию, но и оставила его в Москве? Молодец! Вот сама себя теперь и развлекай, пока возишься с огородом.

@темы: =(, Жизнь

---

И главное: у тебя ведь даже электронная книга есть.

Бабушка Надя собрала полку книг, которые она хочет кому-нибудь отдать. Естественно, я сразу к ней: а там от Симонова до ухода за огородом, от "Птиц России" до "Кармической астрологии". Открываю первую книгу:
"Беда людей Огня в том, что они нетерпеливы, и, встречая на своём пути преграды..."
Распахиваю вторую:
"Через первую чакру реализуются законы природы, а они всегда противоречат законам человеческой морали..."
Понимаю, знаю. Но всё равно читаю как: "Сокка Сокка Аанг стихия Земли Аватар чакры народ Огня". Мир никогда не будет прежним?)


А вообще, мы через Эн часов выезжаем в Крым, а я чувствую себя как Даль или Гоголь: кто-то из них (оба?..), отправляясь куда-либо, загружал телегу книгами. Кажется, всё же Гоголь, но что-то мне подсказывает, что у него была иная подборка... хотя нет, вспоминаю его его произведения, - это "что-то" ошибается.
Пока передо мной учебник по философии, "Кармическая астрология", Пушкин, "Путь к дураку 2", Уайлд, "Ходжа Насреддин", Макиавелли, и "Святая мученица Российская великая княгиня Елизавета Федоровна"...
Хомяк, какой же ты хомяк.

@темы: =), Жизнь, Кино: Аватар, Кино, Книги

---

Ну что, Зуко, нагнул огонь?

Установила русификатор на игру про Аватара.
"Аватар, последний сгибатель воздуха. Скоро здесь будут сгибатели огня!"
Какая весёлая игра.

@темы: Кино: Аватар, Игры

---

Переписала "Дом на горе" до первой концовки, подключилась к компьютеру, чтобы его выложить, и-и-и... оказалось, что при переделке он уменьшился в два раза! О__о

Но... раз краткость - сестра таланта, стало быть, я на пути к таланту.) Правда, никто не говорил, какая именно она сестра... может, она как Азула?

@темы: Творчество: Дом на горе, Кино: Аватар, Творчество: заметки

---

Алиар

Категория: джен, гет.
Жанр: фантастика, приключения и юмор, плавно скатывающийся в философию.
Рейтинг: G, изредка доходящий до PG-13 из-за обсуждения некоторых тем.
Размер: maxi, 68 тысяч слов.
Статус: закончено, но остальные главы пока на вычитке, будут открыты в ближайшее время.
Бета: официальной нет, много помогали Destinee Dent и Simorella, а также Эрна Хэл, Idiota.
Комментарий: кто увидел мысли из "Тургора" или отсылки к "Fable: The Lost Chapters", может взять с полки огромный виртуальный пирог.
Описание: Ощущение, что с миром что-то неправильно, становится сильнее и сильнее. Но что именно? И что он может сделать?

Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Главы 4-5.
Глава 5.

Глава 6.

Глава 6

Боже мой, я к Тебе Прихожу, как обычно. Ты прости, что давно Не видал Тебя лично. Ты прости, что давно Я не двигался к цели, А так быстро летят Дни и даже недели...

Геннадий Вербицкий           

У меня было, наверное, самое счастливое детство во всём Алиаре. Множество братьев и сестёр, очень дружная семья. Мы выросли на ферме и вся наша жизнь была связана с ней. Меня устраивало, я и не хотел иного. Мне нравились наши огромные сады: я мечтал, что продолжу дело родителей, буду работать на ферме и продавать урожай, когда-нибудь женюсь, заведу детей, и они тоже унаследуют плантацию... Я был очень скучным человеком.
Однажды, пока мы с отцом торговали в Дейнаре, на ферму напали бандиты. Все мои родные были убиты. Наши сады — сожжены. Отец не выдержал вида фермы и умер, схватившись за сердце. Я, к сожалению, был сильнее.
Что было делать? Мстить? Я бы не справился. Да и что бы это дало? Это не вернуло бы родных к жизни, не воссоздало бы ферму — а чтобы посадить такой сад заново, не было ни денег, ни сил... да и зачем он нужен был, без моей семьи?
Моя жизнь кончилась в этот момент. Куда бы я ни смотрел, чем мне ни предлагали заниматься — ничто не интересовало меня. Я хотел покончить с жизнью. Мне больше нечего было делать на земле.
К сожалению, я был очень верующим человеком, а самоубийство — большой грех. Что оставалось делать? Я взмолился. "О великий, всемилостивый Творец! Я ничего не хочу для себя. Прошу Тебя, скажи, что я могу сделать для Тебя: для людей, для мира — или забери наконец мою жизнь..."
И Творец ответил мне.






***

Не могу я понять, Как Тебя ищут люди, Как же мне им сказать: "Люди, счастья не будет!" Почему до сих пор Столько не понимаю? Дай мне встречи с Тобой — Я тебя умоляю!

Геннадий Вербицкий           

Лес вокруг ничем не отличался от всех, виденных Тэрном. Такие же деревья, такие же кусты, та же трава и те же птицы. И чего так боялись люди? Вечно выдумывают всякие ужасы... Но в глубине души Тэрн и сам был напуган. Что, если нечто ужасное уже произошло? А он просто не заметил? Может, какой-нибудь монстр крадётся вслед за ним? Может, на него пало проклятье, и когда он вернётся в Реллу, то будет медленно сходить с ума? А может, он и вовсе никогда не выйдет отсюда?.. Нет, все же выходили... как только ты решаешь повернуть назад, неведомая сила отпускает тебя, и ты к вечеру выходишь из леса... а вдруг в этот раз не сработает?!
Тэрн тряхнул головой, пытаясь привести мысли в порядок. Будто мысли — маленькие фигурки в голове и от встряски они ложатся иначе... Но даже если так, сложишь ли фигурки аккуратно, просто встряхнув коробку?
— Хи-хи, — раздалось у его левого уха.
Тэрн вздрогнул. Показалось!
— Хи-хи, — повторили в правое ухо.
Он стал лихорадочно озираться, но так никого и не увидел. Через минуту от его плеча отделился маленький светящийся и переливающийся шарик. На секунду шар замер и Тэрн увидел крошечную женскую фигурку, — но потом она снова заметалась и слилась в единый поток света. После чего умчалась вдаль.
— Т-т-т-твою мать... — крайне неожиданно для себя Тэрн выяснил, что порой заикается.
Он глядел вслед фигурке несколько минут. Потом взял себя в руки и медленно побрёл дальше. Допустим, ему показалось. Тогда вопрос — почему? Он не страдал от бессоницы в последние дни, не ел ничего из местных ягод и фруктов, не испытывал нервных потрясений — никакого повода для галлюцинаций. Значит, он сходит с ума. Как и все, кто когда-либо забредал в этот лес. Началось...
Хорошо, а если ему не показалось? Что это было? "Это была фея", — совершенно спокойно ответил себе Тэрн; мысленно дал себе по уху и стал искать другой ответ. "Это был... светлячок-переросток. Да, светлячок-переросток со сбитым режимом дня. Он... светит, когда светло и спит ночью". И, окончательно успокоенный, Тэрн пошёл дальше.






***Тэрн шёл до самого вечера, толком не останавливаясь, чтобы поесть или отдохнуть. Страшновато было останавливаться: вдруг появятся другие светлячки-переростки? Порой он слышал вдалеке тот же звонкий смех, а иногда за спиной раздавался тихий, глухой шёпот — но когда Тэрн оборачивался, позади были лишь деревья.
К вечеру деревья заметно поредели. Тэрн удивился: вглубине как раз должно было начаться ядро леса, чаща должна была становиться гуще... неужели он возвращается к городу?! Он достал из мешка выданный Рией компас. Тэрн сверил направление: нет, север был позади, он по-прежнему шёл на юг. Он устало потёр затылок. Странный какой-то лес... не такой, чтоб с ума сходить, но всё равно... странный.
Тэрн в последний раз бросил взгляд на компас и уже готов был убрать его в мешок, но замер: север был слева! Он шёл на восток! Пока Тэрн пытался закрыть рот, стрелка неторопливо переместилась и стала так же уверенно показывать направо.
Магнитная аномалия. Ничего особенного.
Стрелка на его глазах загнулась вверх, медленно поползла в обратную сторону и наконец свернулась в красивый металлический цветочек.
Тэрн осел на землю.
Он просидел несколько минут, потом протянул руку к мешку и, немного порывшись, вытащил оттуда привычный бурдюк с водой и куриную ножку. Определённо, давно пора было сделать привал.
Тэрн медленно жевал и ни о чём не думал. Голова была совершенно пуста от мыслей и воспоминаний. Наконец, он аккуратно полил водой руки, но так и не смог встать, чтобы идти дальше. Тэрн посидел несколько минут, потом пошарил в заплечном мешке, чтобы найти компас, но вместо этого наткнулся на данную Юнем книгу.
Тэрн так же бездумно посмотрел на неё. На обложке было привычное изображение Дэйниэла-Творца: мужчина среднего возраста с суровым, закалённым в битвах лицом и серьёзным взглядом, словно бы пронизывающим вас насквозь.
Тэрн пролистал книгу.
"Какие бы я ни получал известия в течение дня..."
"Не оставь меня в болезнях моих..."
"Ты бо воистину злых сердец умягчение..."
На одной странице взгляд его задержался.
"О чём молить тебя, чего просить у тебя? Ты ведь всё видишь, всё знаешь и так. Посмотри мне в душу и дай то, что ей нужно. Ты, всё претерпевший, всё премогший — всё поймёшь. Ты один знаешь всю высоту радости, весь гнёт горя. Мировая пропасть, я читаю молитвослов!"
Глаза Тэрна изумлённо расширились и он захлопнул книгу. Ну и ну! Действительно, странно этот лес на людей влияет. Так, ему нужно было на юг. Мох с этой стороны, значит, идём вон в ту.
Тэрн подскочил и заторопился вперёд. С компасом он сверяться не стал: если бы стрелка снова стала обычной, значит, у него начались галлюцинации, как и у всех, кто пытался найти дорогу к Каммене. Но если она по-прежнему изображала собой цветочек?.. Тэрн вздохнул и стал думать о другом.
Молитвослов действительно был необычный: эти молитвы использовались не так часто, кроме того, насколько он успел заметить, молитвы были собраны неплохие. Без самоуничижения ("смилуйся над нами, безумными рабами твоими"), без агрессии ("помоги победить врагов веры нашей"), без алогичности...
Начался мелкий дождик. По счастью, Талек снабдил его добротной курткой до колен, так что Тэрн лишь натянул капюшон. Штаны, конечно, всё равно мокли, да и сапоги были невысокие — но уж что нашли. Переждать дождь всё равно было негде: деревья уже стали слишком редкими и маленькими. И почему они всё редеют, если он идёт в правильную сторону?.. Неужто он уже прошёл лес насквозь и вскоре выйдет к Айнеру?.. Да нет, не может быть.
Единственное, что приходило в голову: когда Каммена была ещё цела, лес начинался недалеко от её стен и окружал её со всех сторон, то есть, можно было бы подумать, что он как раз подходит к городу... но с разрушения Каммены прошли тысячелетия, не могло же всё остаться в прежнем виде! Там, наверное, руины одни!
Дождь усилился. Ноги вязли в грязи, и Тэрн уже боялся подскользнуться. Он в очередной раз оглянулся, но нет, достаточно крупных деревьев по-прежнему не было. Он протянул руку к рюкзаку, но вспомнил про странный компас и вместо этого сверился по мху. Потом уныло побрёл вперёд.
Из-за чего же всё-таки могли начаться галлюцинации? Может быть, здесь какие-то растения, запах которых вызывает видения?
Тэрн огляделся. Нет, флора была вполне обычной, точно такой же, как он видел в любом лесу. Может... эти растения очень маленькие?.. или это какой-нибудь крохотный, такой мелкий, что даже невидимый, зверь, кажется, их называли бактериями... Тэрн пропустил лекции на эту тему мимо ушей, так что теперь не помнил точно.
Тэрн в очередной раз подскользнулся и взмахнул руками, пытаясь восстановить равновесие. "Я так новый танец изобрету", — хмуро подумал он и едва не упал. Штаны вымокли настолько, что можно было их выжимать, вода уже хлюпала в сапогах. Тэрн сделал ещё пару шагов... и разом провалился по грудь. Он рванулся наверх, попытался зацепиться за что-либо, но вокруг была только мокрая трава. Она выскальзывала из рук или вырывалась из земли, но выбраться ничуть не помогала. Окружающее Тэрна болото вдруг содрогнулось, приотпустило его и снова сжалось; он провалился глубже. Ощущение было, словно его жуют. Тэрн заорал, потом заматерился, болото откликнулось довольным чавканьем. И вдруг всё остановилось. А потом его выплюнуло так, что он пролетел через всю поляну до ближайшего дерева.
Тэрн сполз по стволу и тихо застонал. А когда немного пришёл в себя, обречённо повторил:
— Т-т-т-т-твою м-м-мать...
Хорошо, что рюкзак смягчил удар. Тэрн снял его и прислонился к стволу, пытаясь забиться под листву от дождя. Он прикрыл глаза и тяжко вздохнул, но сразу же распахнул их. Рюкзак, штаны, куртка — все были совершенно чистыми, будто он и не побывал только что в земле!
— Т-т-т... т-т-т-т...
— Твою мать, — услужливо подсказали из-за спины.
— Им-менно.
Тэрн резко выпрямился, потом вздохнул и снова прислонился к дереву. Пошарил по траве и нашёл маленький камушек. Кинул его в ту сторону, где только что была зыбучая земля, но камушек совершенно спокойно улёгся на траве. Наверное, он был слишком лёгким. Тэрн протянул руку и взял камушек побольше, даже не интересуясь, откуда они здесь.
— Могу я поинтересоваться, что ты делаешь?
— Я кидаю камни, чтобы понять, есть там болото или нет, — так же вежливо ответил Тэрн.
— Это не болото, это чавкалка. Но камни она не ест.
— А людей?..
— Тоже. Она просто никогда вас не пробовала и не знала, что ты невкусный. Вы досюда редко добираетесь.
— Досюда? То есть, я уже близко к Каммене?
Голос помолчал.
— Ты стоишь на центральной площади.
— Серьёзно?! Спасибо...
Тэрн огляделся и только сейчас заметил, что справа от него лежало несколько камней побольше, а заканчивались они у крупных, заросших травой и почти погребённых под землёй руин.
— А почему эти развалины ещё над землёй? И почему тут не выросли деревья? Тысячелетия ведь прошли... — спросил он, так же старательно не оборачиваясь.
— А здесь время иначе течёт, — беспечно пояснил голос. — Тут бы всё так и стояло, если бы Дениел сам не разрушил.
— Понятно. А вы не подскажете, как добраться до родника?
— Конечно, всё очень просто. Иди вперёд по Малахитовой улице, у дома 13а сверни на Малую Технарскую. Вскоре выйдешь к храму, за ним и родник.
Тэрн помолчал.
— Но здесь нет улиц... одна трава...
— Серьёзно? Это усложняет задачу.
Голос задумался.
— Тогда иди на... запад, что ли. А, у тебя, наверное, компас уже сломался? Тогда прямо и налево. Потом повернёшь... направо. Да, направо.
Тэрн встал и наконец решился посмотреть за спину. Разумеется, там никого не было.
— Спасибо, — вежливо произнёс он. — Вы дерево, да?
— Клён, — доброжелательно поправил голос. — Удачной дороги.
— Спасибо. До свидания.
Он прошёл по поляне, по широкому кругу обойдя место, где только что тонул, и так же благожелательно повторил:
— До свидания, чавкалка.
Поляна сыто рыгнула.






***Когда Тэрн добрёл до храма, его одежду можно было уже выжимать. И всё равно он застыл у входа: настолько непривычной была архитектура, да и странно было видеть столь целое, будто бы недавно выстроенное здание посреди развалин. Руин вокруг было гораздо больше, да и были они заметно целее. Видимо, природе этого необычного леса было плевать, где располагалась середина города — она считала центром храм. И похоже, чем дальше от центра, тем более обычным был мир. А здесь... как теперь не верить историям о Сердце Мира, сквозь которое просачивалась магия из Пропасти между мирами?
Тэрн потёр замёрзшие руки. Дождь безжалостно хлестал по плечам, но был уже нестрашен. Всё, что могло промокнуть, и так промокло. Прогулка по лесу давно перетекла в плавание.
Храм выглядел очень... сдержанным. Здание состояло, в основном, из ровных линий и чётких прямоугольных форм. Но при этом оно не было похоже на безжизненные строения Кивиша: нет, оно словно сочетало в себе всё хорошее, что было в других городах. Тэрн и забыл, что в них было что-то хорошее...
Да, в преданиях, кажется так и было: сначала Творец создал лишь один город — Каммену. Но потом что-то ему не понравилось, он разделил людей на группы и каждой указал место, где они должны будут построить город... или что-то вроде этого.
Тэрн уже готов был переступить порог, но заметил под слоем плюща, очень аккуратно обвивавшего арку над входом, какую-то надпись. Сердце его стремительно забилось. Об этой надписи до сих пор спорили богословы: "Смой молитвами душевную грязь", "Не оскверни храм грязными помыслами", "Помни о чистоте души"... Не без страха он раздвинул листья плюща и прочёл:
— Просьба грязную обувь оставлять у порога.
Тэрн сплюнул. Вот так и знал ведь! Он перевалился через порог, скинул сапоги, выплеснул из них воду, из последних сил стянул насквозь промокшие штаны, подстелил куртку и уснул.






***

Жил один святой, Парень был простой, Мир спасать пытался вначале. Жизнь почти прошла, Не убыло зла, Грешных душ и чёрствых сердец... Как он горевал, Что мир не идеал! И когда его распинали, Тех благодарил, Кто это творил, Радуясь, что горю конец...

Филигон           

На утро дождь уже не лил, а накрапывал, но Тэрна это не обрадовало.
— Он всю ночь, что ли, шёл? — уныло пробормотал парень и поёжился. — Холодно-то как...
Штаны были противно-влажными и Тэрн обернул вокруг пояса куртку. Он окинул храм взглядом и вдруг расхохотался:
— Если бы наставник Лорм знал, что я попаду в самый священный храм... и буду расхаживать по нему в трусах... он бы... Он бы... совсем не удивился, — серьёзно закончил Тэрн.
Он огляделся. Посередине комнаты стояла статуя, видимо, святого Гелдера или Дайфуса: невысокий худой мужчина с одухотворённым лицом. Тэрн окинул её скучающим взглядом и снова выглянул на улицу. Погода не унималась. Выходить под дождь не было ни малейшего желания.
Тэрн вновь оглядел комнату. Стены были покрыты письменами.
Вот это интересно! Про такое он никогда не слышал! В самом первом храме предания должны быть наиболее точными... и их здесь так много! Какой-нибудь историк или богослов руку бы отдал, чтобы это прочесть!
Тэрн прошлёпал босыми ногами к ближайшей стене и уставился на письмена.
"a=F/m
w=V/r
M=F*l..."
Что за ерунда?! Стены священного храма Дэйниэла были расписаны физическими формулами?! Тэрн фыркнул. Нет, этой ерунды ему в ордене хватило! Что за безумное место!
Он обошёл комнату по кругу. Как и в любом храме, здесь были лавки и амвон, но... перед каждой лавкой стоял стол, а за амвоном была закреплена большая доска с мелом и тряпкой. Если бы не статуя, это место было бы копией учебной комнаты в ордене! Тэрн поднялся на амвон и осторожно дотронулся до тряпки. Она была чистая и чуть влажная, словно ей только что стирали с доски. Мел тоже был будто новым.
Тэрн вздрогнул. Странное место...
Он бросил взгляд по сторонам, потом взял мел и написал на доске: "Дэйниэл — дурак!" — и нарисовал смешную рожицу. Посмеялся и всё стёр. Снова прошёлся по комнате. Становилось всё более скучно.
Эх, а родник ведь совсем рядом! Набрал бы воды и уже обратно б шёл... Ребята, наверное, переживают... Хотя какая разница — днём раньше, днём позже...
Тэрн сел за один из столов, разложил свои нехитрые пожитки. Еды было полно: никто не знал, сколько займёт путь и найдётся ли в волшебном лесу пища. Воды тоже хватало. Компас по-прежнему напоминал цветочек. Из книг с собой был только молитвослов брата Анды. Из развлечений — выданная Талеком бутылка вина. Он клялся и божился, что это не дешёвое пойло, как в прошлый раз, и советовал выпить, если станет уж совсем невыносимо. Тэрн покрутил бутыль в руках. Талеку он всё равно не верил. Хотя с курткой ведь не обманул, может, и здесь правда. В конце концов, от того, вернётся ли Тэрн, зависили их жизни...
Тэрн решился и ножом пропихнул пробку внутрь. В конце концов, путешествие почти закончилось, когда и пить, если не сейчас? Он пригубил вино. На этот раз Талек не обманул — для разнообразия, наверное.
Тэрн нетропливо выпил полбутылки. Было очень скучно. Неужели ему придётся провести здесь целый день?.. А что, если дождь и завтра не прекратится?
Об этом даже думать не хотелось.
— Так, где я там остановился? — он пролистал подарок Анды и с чувством прочитал: — О чём молить тебя, чего просить у тебя? Ты ведь всё видишь, всё знаешь и так. Посмотри мне в душу и дай то, что ей нужно. Ты, всё претерпевший, всё премогший — всё поймёшь. Ты один знаешь всю высоту радости, весь гнёт горя. Вот я пришёл, я стою, я жду твоего отклика, о Творец, о Создатель, о Господь мой! Ничего не прошу, только стою перед тобой. Только сердце моё, бедное человеческое сердце, изнемогшее в тоске по правде, бросаю к пречистым ногам твоим. Дай всем, кто зовёт тебя, достигнуть тобою вечного дня и лицем к лицу поклониться тебе...
Тэрн устало потёр лоб.
— "Только сердце моё, бедное человеческое сердце, изнемогшее в тоске по правде..."
Почему-то эти слова брали за душу. Именно эта фраза была будто создана для него. Всё это время в пути — он ведь только искал правду. А что нашёл?..
С самого начала он пытался сбежать из ордена, чтобы просто узнать — кто он? зачем ему жить? зачем сражаться с Повелителем Мечей? Ответы на все эти вопросы были заготовлены задолго до его рождения, но они не устраивали Тэрна.
Может быть, именно потому, что они не были правдой.
— Бедное человеческое сердце...
Он резко захлопнул книгу и встал из-за стола. Прямо перед ним была эта дурацкая статуя — святого Гелдера или... или... Нет. И Гелдер, и Дайфус родились гораздо позже разрушения Каммены! Значит, это была статуя самого Дэйниэла?..
Тэрн подошёл ближе. Чушь, какая изумительная чушь. Это был молодой парень, немногим страше него самого. Выражение лица у него было, словно к нему прибежали за помощью в четыре утра, — и он искренне хочет помочь, но никак не поймёт, что произошло и что делать.
Тэрн вернулся к столу, взял с него книгу и бутылку, снова подошёл к статуи. У Дэйниэла-на-обложке был суровый взгляд и властная уверенность в своём праве судить. Дэйниэл-статуя глядел сочувственно и немного виновато.
Тэрн хмыкнул. Неудивительно, что в представлении людей образ так изменился! Он бы тоже такому Творцу не поверил. Или наоборот?.. В этой статуе Творец был таким живым...
Тэрн осушил оставшуюся половину бутылки и снова принялся разглядывать изображения Дэйниэла. Потом покачал головой и отложил книгу.
— Что, напортачил и в кусты, да? — спросил он у статуи. — В Айнере отсиживаешься? А мир твой страдает... Посмотри на него! Из всех городов ни одного нормального нет — где сердца нету, где мозгов, где совести... будто уродов наплодил! Один без ноги, второй без руки, третий без глаза! Самому-то не стыдно?!
Тэрн окинул статую презрительным взглядом.
— Даже я бы мир лучше создал! Любая старуха лучше сможет! Не умеешь — не берись! А напортачил — так исправляй, чтоб тебя!
Он с силой пнул амвон — собирался статую, но в последний момент остановился. Даже если он не питал любви к религии, для большинства людей она значила слишком много... Камень, по которому он попал, зашатался и сильно сдвинулся. Тэрн изумлённо опустился на корточки. Он потянул камень, и тот поддался на удивление легко. Показался глубокий тайник.
Тэрн заглянул внутрь: ловушек, кажется, не было. Он запустил в тайник руку и выгреб оттуда: четыре свитка, несколько медных пластин, две тонких серебряных цепочки. По бокам обнаружились шесть драгоценных камней, какие-то травы, другие свитки, письменные принадлежности... тайник оказался гораздо больше, чем он думал.
Тэрн развернул один из свитков и глаза его стали совершенно круглыми.
Перед ним был чертёж айнерского амулета. Оказывается, вычурный рисунок с лицевой стороны был тщательно выверен! Для всех завитушек были указаны радиус или диаметр, а сбоку эти размеры были старательно просчитаны. Были высчитаны даже углы двух маленьких треугольников, причём правый был большее левого на 25 минут.
Но по самим завитушкам на амулете в жизни нельзя было предположить такие расчёты... А зачем нужны камни?!
Тэрн открыл второй свиток. На нём была схема этого храма (из которой, кстати, было видно, что по бокам амвона находятся два небольших помещения). Первый камень располагался у ног статуи, остальные образовывали знак Творца — тот самый, который был у Тэрна, как и у любого героя Алиара. Вокруг были разложены травы — вписанные в окружности, описывающие треугольники и квадраты, эллипсы... и это только с левой стороны! С правой шло нечто настолько сложное, что Тэрн предпочёл убрать свиток.
На следующих двух были длинные и очень скучные расчёты. На пятом — опять амулет, но уже в разрезе. Тэрн удивился ещё сильнее. Внутри амулет состоял из множества слоёв, и в каждом из них располагались разные фигуры, положение которых тоже было чётко определено.
Тэрн моргнул. В голову бы не пришло, что этот дурацкий, странный амулет — такая сложная конструкция. Сразу же захотелось разобрать его и посмотреть изнутри. А... где, собственно, его амулет?! Тэрн никогда не придавал ему значения... наверное, он забыл его в Релле... хорошо, если не потерял! Мировая Пропасть, он его едва не продал! Едва не выкинул! Зачем он его вообще снял?!
На следующем свитке была карта звёздного неба. Разными цветами были выделены звёзды Эндер, Аймос и Акватрия. Они образовывали равносторонний треугольник, хотя Тэрн никогда не видел их в таком положении, а снизу были дорисованы ещё две звезды — вместо названий около них стояли цифры 4 и 5. Каждой из звёзд соответствовали драгоценные камни того же цвета: сапфир Акватрии, рубин Эндеру, топаз Аймосу. У цифр чернели агат и меланит. А в середине этого пятиугольника было написано: "Алиар". На его место и должен был лечь амулет в плане храма.
Тэрн посидел задумчиво. Он ничего не понимал! Эти амулеты были созданы по плану Дэйниэла-Творца? Но состязания проводились раз в год и Тэрн был пятидесятым, что ли, победителем... Где амулеты хранились раньше? Для чего они нужны?!
Тэрн похолодел. Он только сейчас понял, что довольно долго носил на шее непонятное устройство, которое неизвестно как действует и не факт, что безопасно для жизни. Может быть, и хорошо, что он снял его...
Но всё же — для чего всё это нужно?! Что за расчёты? Тэрн тоскливо поглядел на стену с формулами. Выглядели они знакомо, но что это всё значит... Тэрн едва ли не в первый раз пожалел, что спал на занятиях. Он перевёл взгляд на свиток, но покачал головой и поднялся. Из-под ног выкатилась пустая бутылка. Точно. Он же выпил целую бутыль вина! А потом так удивился, что даже протрезвел... и не заметил, что кончился дождь... Тэрн торопливо собрал свои вещи и всё, что вытащил из тайника, после чего вернул камень на место. В точности, как было, когда он пришёл!
Перед уходом Тэрн заглянул в боковые помещения: двери не были спрятаны, он просто их не заметил. Слева обнаружилась кузница, справа — жилая комната с кроватью и письменным столом. Тэрн обыскал их, но больше бумаг не было, только книги. Кузнечное дело, астрономия, минералогия... Тэрн хотел бы взять их, но каждая из них была такой огромной!.. А ещё стало страшно. Это место выглядело вовсе не заброшенным. Что, если как раз сейчас хозяин вернётся и потребует отчёта? Отсутствие книг будет заметно сразу, а тайник при чужих проверять не станут... "Какой хозяин?! — разозлился на себя Тэрн. — Сказали же: время не властно над этим местом! Всё это лежит здесь очень давно, просто выглядит так... а книги всё равно слишком тяжёлые, да и большие... даже в рюкзак не уместятся". Тэрн переписал названия и авторов на обратную сторону одного из свитков. Потом разыщет, в дейнарской библиотеке, например, или в магазинах Реллы... Пропасть мировая, осилил же кто-то такие талмуды!
Надо выбираться отсюда. Его ребята ждут!
Тэрн торопливо вышел, всю дорогу оглядываясь через плечо. Родник и впрямь оказался недалеко. Он опустил бутыль, выданную братом Юнем, и только тут понял, что земля под ногами совершенно сухая, будто дождь и не лил весь вчерашний день. Может, так оно и было...
Следующей была бутыль от Рии. Она тоже хотела образец воды из Каммены: собиралась исследовать его в какой-нибудь лаборатории, а уж там... что именно будет там, не знала, кажется, и она сама, но глаза её горели жаждой прибыли, так что переубедить её было невозможно.
— Пожалуйста, не надо этого делать, — раздался грустный голос, немного похожий на предыдущий.
Тэрн поднял голову и увидел плакучую иву. Он убрал бутыль от родника и уточнил:
— Хорошо, а почему?
— Они изучат состав воды... Найдут его очень интересным. Решат добраться сюда. Экспедиции, конечно же, не дойдут... Тогда они станут вырубать лес, пока не доберутся до родника. Глупо, конечно: как только они срубят священное дерево, родник сразу же пересохнет...
— Пересохну! — звонко подтвердил родник. — Из солидарности!
— Ой... тогда действительно не надо.
Тэрн заглянул в бутыль: в неё уже набралось немного воды. И что с ней теперь делать?
— А пить её можно?
— Конечно, — уверенно подтвердила ива. Покачала ветвями и задумчиво добавила: — Результат должен быть интересным.
— Пей, пей! Я тоже хочу посмотреть, что будет!
Тэрн поглядел на них, на бутыль и аккуратно вылил воду обратно.
— Ну-у-у, — прожурчал родничок. — Ты чего? Может, у тебя рога бы выросли. Здорово же!
— Мне не нужны рога...
— Может не рога. Может, хвост!
Тэрн покачал головой. Нет, это он пить не будет. Ива печально вздохнула.
— А куда мне идти, чтобы выйти из леса?
Родник фыркнул фонтанчиком воды.
— Ты в середине леса, лес — в середине Алиара! В любую сторону иди.
— Я имею в виду, чтобы выйти к Релле...
— Туда, — печально заметила ива и вытянула одну из веток. — Если заблудишься, спроси у кого-нибудь... Только не у ясеня или тополя. Они никогда не отвечают. А тополь ещё и листвой бросается...
— Спасибо. До свидания. Пока, родничок.






***Обратный путь оказался лёгким и совсем коротким. Уже к вечеру Тэрн подошёл к их заводу — лишь чтобы обнаружить на двери огромный замок. Кажется, не очень-то его и ждали... Он повёл плечами. "Надеюсь, с ребятами всё в порядке..." Не сказать, чтобы Тэрн был к ним привязан, но не хотелось бы, чтобы монахи что-то сделали с ними за эти дни. Хотя Юнь бы, наверное, так не поступил. Видимо, они просто на время прикрыли завод. Тэрн развернулся и поплёлся к дому Рии. А он так надеялся просто помыться и лечь спать... "Под дождём уже помылся", — хмуро ответил он себе.
Тэрн поднялся на нужный этаж и постучал в дверь Рии. Долгое время никто не открывал, но наконец дверь распахнулась с криком:
— Кого тут ещё... — она осеклась.
Рия похудела, если не осунулась. Она глядела на Тэрна, будто на призрака, — но тут же взгляд её прояснился.
— Быстро вы меня похоронили, — хмыкнул он.
Девушка вздохнула.
— Я... сама не знала, что это займёт столько времени, Тэрн... ты достал воду?
— Да, конечно.
Рия окончательно просияла.
— Тогда всё не так плохо! Ещё можно всё вернуть! Заходи!
Тэрн переступил порог и с лёгким сердцем признался:
— Только тебе не принёс. Лишь одну бутыль удалось добыть...
— Да?.. А, ладно! Главное, что теперь мы оправдаемся перед Айнером! Нам разрешат вернуться к делу! Ты ведь знаешь этого Юня? Сможешь найти его в Айнере?
— А он что, уже уехал?
Рия удивлённо посмотрела на него.
— Да уж несколько месяцев!
Тэрн оперся на стену.
— Сколько меня не было?!
— Месяца три... Дело наше прикрыли, все разбежались. Талек в Завандр вернулся... Лит рыдал несколько недель, а сейчас ничего, нового парня нашёл... бьёт он его, правда, по-чёрному... Элька ребёнка оставила, дура... в твою честь назвала...
"Здесь время иначе течёт", — повторял в голове голос доброжелательного клёна.






***Рия не знала, где живёт Элька. Пришлось навещать Лита. Тот рассказал — сейчас Рия уже успокоилась, стала будто пришибленной, а когда их дело рухнуло, была совсем невменяемой. Эльку она выгнала в роддом, как только возник повод, и отказалась принимать обратно, когда выяснилось, что та решила оставить ребёнка. Половина квартиры принадлежала Эльке, но Рия так бесилась, что рядом с ней страшно было держать ребёнка. На месяц Эльку пустила к себе приятельница, отбывавшая в Кивиш, но потом снова надо было как-то выкручиваться. По счастью, в роддоме многие прониклись её историей и помогали уже после родов. Тут Лит решил, что теперь Элька под присмотром и перестал отслеживать, всё ли с ней в порядке (что ему уже основательно надоело). "Я вообще не понимаю, почему она эту проблему оставила", — объяснил он. Лит не знал даже новый адрес Эльки — но смог выяснить через друзей друзей.
Дом Эльки Тэрн нашёл быстро. Но вот зайти туда оказалось задачей посложней.
"Что я ей скажу? Обрадуется ли она? Может, она уже спит? Может, у неё уже ребёнок спит? Да, нет, рано ещё... Может, ей не до меня? Да и вообще, она после родов, что мне её тревожить?.. Да чтоб тебя... Собер-рись! Вдруг ей помощь нужна!"
И он взял себя в руки и постучал в дверь. Открыли не скоро, Тэрн уже трижды порывался сбежать.
— Мы ничего не покупаем и в секты не вступаем.
На пороге стоял сонный мужчина с добрыми, но усталыми глазами. Тэрн помолчал.
— Мне бы... Эльку увидеть...
"Я, наверное, адресом ошибся", — сообразил Тэрн, а мужчина внимательно посмотрел на него.
— А по какому, собственно, вопросу?
И Тэрн вдруг резко понял, что он имеет право так спрашивать. Что это обычная ревность, вполне естественная, когда вечером приходит незнакомый парень и требует вашу жену или подругу, в то время как вы знаете, что от прежней жизни друзей у неё не осталось.
И Тэрн сказал, чтобы никак не зацепить чужие отношения:
— Мы работали вместе. Она считает меня мёртвым, решил показаться ей на глаза, чтобы не переживала.
Мужчина просиял.
— Так вы Тэрн?! Я Сэд. Заходите, скорее заходите. Мы вам стольким обязаны!
Говорил он взбудораженно, но негромко. Тэрн прошёл за ним так же тихо, почти на цыпочках. Он заметил, что у Сэда это выходило уже совсем естественно.
— Элька! — прошептал он в одну из комнат.
Она вышла — точно такая же, какой запомнил её Тэрн, только глаза стали гораздо ярче. Всплеснула руками, заулыбалась, подскочила к нему, что-то быстро, но тихо заговорила. Она провела Тэрна на кухню, продолжая что-то рассказывать, стала греть еду. Сэд вышел куда-то. Тэрн собрался с силами и постарался вникнуть в её речь:
— ...Стольким тебе обязаны. Если б не ты, я бы... ох, сложно даже говорить об этом! У нас ведь обычно матерей, которые хотят бросить детей, кладут отдельно — чтобы остальные их не переубедили... у нас низкая рождаемость, люди строят карьеру и не хотят заводить детей, а когда собираются, то уже поздно... Поэтому за любого ребёнка цепляются, — она помрачнела, потом тряхнула головой. — Так что если б не ты, мне никто бы этого не сказал. Хотя, мне кажется, я бы всё равно на такое не пошла... — она протянула ему тарелку с пирожками. Тэрн взял один и машинально начал жевать. — А тут — когда девчонки узнали мою историю, меня так поддержали! И до сих пор помогают всегда, представляешь? Такое большое Материнское Братство, — она хихикнула.
Вернулся Сэд с бутылкой вина. Дальше шёл длинный, очень подробный рассказ о том, как они познакомились. Если свести его к сути: Сэд был братом одной из женщин, с которыми Элька подружилась в родильном доме. Он тоже проникся историей "бедной девочки", а постоянно слыша от сестры об их совместных делах, понемногу втянулся и тоже стал ей помогать. Потом как обычно — влюбились, поженились... и хорошо.
Тэрн потряс головой, выходя из своего полусна. Элька и Сэд сияли одинаковой счастливой и вечно доброжелательной улыбкой, и Тэрн порадовался, что ей удалось найти такого же хорошего и доброго человека, как она сама. Выходит, всё в её жизни сложилось к лучшему.
Было ли ему жаль несложившихся отношений? Тэрн вдруг понял, что нет. Не его это была девушка, не его жизнь. Он просто зацепился за первое сколько-нибудь подходящее, чтобы закрепиться где-то, и чем прочнее, тем лучше, чтобы не быть больше одному... Но теперь он снова был абсолютно свободен. Свободен и никому не нужен.
— А?
— Я говорю, а как прошёл ваш путь в Каммену? — поинтересовался Сэд. Кажется, он повторял это уже не в первый раз.
— Да хорошо прошёл... я вам в следующий раз расскажу. Пора мне. Я же только вернулся, до ванной даже дойти не успел.
— Ой, — Элька приложила руки к лицу, — тебе жить-то есть где? Давай мы тебе у нас постелим? У нас есть гостевая комната.
— Спасибо. Мне Рия дала ключи от завода, туда и вернусь.
Тэрн заметил, как нахмурился Сэд при упоминании Рии. Хороший парень. Он явно принимал близко к сердцу все проблемы Эльки — даже ближе, чем она сама. Так часто бывает у этих добрых людей: тех, кто причинил боль им, они прощают легко, а вот тем, кто обидел их любимых, запоминают на всю жизнь. Не мстят, не затеивают скандал — они же добрые, — но помнят.
Перед уходом Тэрну предложили поглядеть на малыша. Отказываться было неудобно, да и надо же, наверное, было посмотреть на ребёнка, названного в его честь...
Это был обычный миленький карапуз, мало отличающийся от любого другого ребёнка; очень, впрочем, славный. Они на цыпочках прошли в комнату и так же тихо вышли, но, видимо, Тэрн с непривычки всё равно оказался слишком шумным, потому что Сэду пришлось остаться успокаивать малыша. Но справлялся он не очень хорошо, — заметно было, как Элька беспокоится и рвётся туда, — и повезло, потому что семья определённо собиралась задержать Тэрна ещё на часок. А так ему вручили сумку с пирожками ("Придёшь — когда тебе готовить...") и отпустили-выгнали.






***Тэрн ушёл недалеко: сел на лавочке около подъезда и снова задумался. Он видел, как потемнели окна у Эльки, как постепенно гасли другие окна в этом доме. Становилось всё прохладнее, но он не замечал.
Тэрн уже знал, что не будет больше помогать Рие. Отнесёт бутыль Юню и хватит с него...
Так что же теперь? Накупить книг, которые он видел в храме, и осесть где-нибудь: читать и разбираться с чертежами?.. Это было хорошее дело, отличная цель. Хотя, судя по размеру книг и сложности расчётов, на это потребовалось бы не меньше нескольких лет. А что потом? Что, если выяснится, что таким образом какой-то зануда просто рассчитывал, как ему украсить храм?.. А он, дурак, потратит на расшифровку всю свою жизнь?.. "Это будет достойный финал столь нелепой жизни", — ухмыльнулся себе Тэрн.
Остановиться, наверное, следовало в Дейнаре: библиотека под боком, там книги и найдёт... жаль, что у них библиотекаря нет! "А что? — подумал он вдруг. — Попрошусь к ним на службу. Нацеплю очки. Идеально!"
Он засмеялся — потом так же резко остановился и потёр лоб.
Зачем ему эти расчёты? Какие ответы он пытается найти?
Почему нет места, куда он хотел бы вернуться? Почему большинство людей вокруг так не запоминается? Почему он по пальцам может пересчитать тех, кто хоть как-то заинтересовал его за время странствий? Это с ним что-то не так или их жизнь действительно пуста? А что делает жизнь не пустой? Не его же метание по городам, тогда что? Почему он считает свою жизнь полнее жизни стольких людей? Это и есть гордыня?
Так Тэрн мог думать ещё долго-долго, но его отвлекли. Какой-то человек приблизился к скамейке и замер напротив него. Тэрн уже собирался ответить, что, нет, покурить не найдётся, но вскинул глаза и наткнулся на слишком недоброжелательный взгляд.
— Верни, пожалуйста, мои вещи, — очень спокойно произнёс незнакомец.
Тэрн вздрогнул.
— Какие вещи?..
— Те, которые ты стащил из храма Каммены.
Тэрн вытаращился на незнакомца. Только сейчас он понял, кто это был, — тот торговец яблоками, который ещё говорил что-то про глаза.
— А с чего вы взяли, что они у меня? — на автомате ответил Тэрн.
— До Каммены может дойти только Герой из Пророчества. Герой — только один на поколение. И это ты.
— С чего вы взяли? — так же отстранённо продолжил Тэрн.
— Достаточно поговорить с тобой пять минут, чтобы понять. Оставалось лишь разыскать твою скандальную спутницу — а уж потом тебя.
Тэрн встряхнулся.
— Погодите-ка! Как вы могли добраться до Каммены и вернуться, да ещё и поискать меня, если я сам пришёл полдня назад? И у меня это заняло едва полгода!
— Ты не знаешь троп. Повезло ещё, что я вернулся не раньше тебя.
Он сделал движение рукой, явно собираясь протянуть её за своими расчётами, но Тэрн сбил его:
— А как вы оказались в Каммене, если туда может попасть лишь Герой? Который, как вы заметили, один на поколение?..
Мужчина промолчал. Тэрн набрался храбрости, сейчас ему было по-настоящему страшно.
— Давайте так: я верну вам расчёты, а вы объясните мне, что они значат.
В глазах торговца (воина?) промелькнуло нечто опасное.
— Давай так: ты вернёшь мне мои расчёты, а я тебя не убью.
— Вы меня? А может, я вас?
— Ты угрожаешь мне?
— А почему нет? Латар Малый вас победил, хотя едва мог удержать меч. И я уж точно сильнее, чем Танагас из Восьмого Витка.
На лице у торговца не шевельнулся и мускул. Он некоторое время смотрел на Тэрна с тем же непроницаемым выражением лица, потом молча ухмыльнулся.
— ...В Каммену может попасть не только Герой, верно? А только человек со Знаком Творца.
Человек со Знаком Творца кивнул и снова помолчал. Потом уточнил:
— Почему ты спрашиваешь о моих чертежах? Если ты знаешь кто я, то знаешь и зачем они нужны.
— Зачем?..
— Чтобы разрушить мир, — Повелитель Мечей широко, но холодно улыбнулся.
— Неправда!
Тэрн сам себе удивился. Почему неправда? Всё логично... но он просто знал, что это не так.
— Да? И почему же?
— А у вас... глаза очень яркие. Сейчас такие редко встретишь, — повторил Тэрн его слова. — Кстати, пирожок хотите? Вы ведь тоже только с дороги.
Повелитель Мечей помедлил, а потом зашёлся тихим, но долгим смехом. И Тэрн почему-то подумал, что этот человек очень давно не смеялся и уже давно ни с кем не разговаривал.
— Ты хороший мальчишка. Задаёшь много вопросов... напоминаешь мне кое-кого. Пойдём — может, я что-нибудь и объясню тебе.






***Кина сидела в гостинице посреди Эрнела. Местный шум бил по ушам, не давал собраться с мыслями. И, хотя все эти дни она не выходила из гостиницы, где было относительно тихо, голова всё равно болела неимоверно. А уж как она устала...
Барли, хозяйка гостиницы, прекрасно помнила Кину и Джона. Она сразу поняла, что Кина осталась одна и ловила каждый её жест, надеясь на новую интересную историю. Но в то же время — удивительно — искренне сочувствовала.
Кина не помнила, как давно она в дороге. Она не знала, ищут ли её монахи. Наверное, да.
Она ведь так и не вернула амулет. Сначала — была настолько не в себе, что позабыла обо всём и умчалась прочь от Дейнара. Потом вспомнила, но не смогла вернуться. Потом... наверное, надеялась, что Джон будет искать её. Пусть не ради неё самой, пусть ради амулета.
Он найдёт её, он всё объяснит, окажется, что всё совсем не так, и они снова будут вместе... чушь. Логика не позволяла Кине вернуться, сердце — отдать амулет. Кроме того, она по-прежнему не доверяла монахам. Пусть Ульа сказал ей правду — это не значило, что он хороший человек; не значило и что он прикончит её, если она вернётся с амулетом. В кого-то же пошёл брат Елло! Вряд ли только в маму!
— Выпей, полегчает, — сочувственно произнесла Барли и протянула ей стакан с жидкостью пронзительно-фиолетового цвета.
Кина покачала головой. Каждый вечер она обещала себе, что ни за что не станет пить и плакать. И действительно не пила.






***Брат Елло не был уж слишком хорошим человеком. Из смертных грехов он выбрал себе гордыню (беспрерывно), алчность (почти всегда), чревоугодие (раз шесть в день), гнев (временами) и похоть (совсем редко, но нас это не касается). Из добродетелей его отличали умеренность (в работе), храбрость (иногда бывало), мудрость (в основном, в вопросах заработка денег), любовь (к этим самым деньгам, семье и работе), а также сильнейшие вера в Творца и надежда на его милосердие.
Как видите, добродетелей было больше, так что плохим человеком брат Елло тоже не был. А ещё у него были свои принципы.
Например, деньги, собранные храмом для детей-сирот, действительно шли на детей-сирот. Службы в церкви оставались бесплатными, несмотря на постоянные предложения младших братьев и полное согласие властей. Ну а похлёбку для бедных никогда не разбавляли сильнее, чем в два раза, а уж за червяка в ней повар мог отправиться на дно реки.
Брат Елло прекрасно осознавал все свои недостатки. Но так же прекрасно он знал, что именно такой пастырь нужен Завандру. Достаточно добродетельный, чтобы считаться здесь праведником, но не слишком — чтобы быть близким местному люду.
По принципам брата Елло и Завандра, не было ничего непростительного ни в том, чтобы пытаться соблазнить юную девушку, ни в том, чтобы припугнуть её в случае отказа. Впрочем, по тем же принципам, ничего непростительного не было ни в самом факте отказа, ни в воровстве.
Другое дело — предательство.
Пособничество убийце.
Из-за Повелителя Мечей каждый Виток погибали тысячи людей, хуже того — он собирался разрушить этот великолепный, созданный Творцом мир. Но Повелитель Мечей был исчадием Пропасти между мирами, и от него неудивительны были такие злодейства. Зато обычная смертная женщина, которая могла, но не остановила такое чудовище, была едва ли не более страшным монстром.
Долгое время монахи не трогали Кину: потирали руки, ждали, когда сила амулета разорвёт её на части. Но этого так и не произошло. Вывод напрашивался сам собой: либо Повелитель Мечей обманул их, либо его приспешнице эта сила не вредила. Девчонка не отдала амулет, не напоила Повелителя Мечей зельем — значит, была на его стороне. Она уехала с амулетом куда-то — значит, исполняла задание своего господина. Её нужно было остановить любой ценой.






Глава 7.
Финал.
 

запись создана: 30.04.2013 в 15:34

@темы: Игры: Fable, Творчество: Алиар, Игры, Творчество

---

У нас с друзьями есть традиция: каждый год...

...в неделю перед поездкой в Крым, я обжигаю пальцы едва тёплым чаем.

При этом всё остальное время я не обжигаюсь, а уж как можно получить ожог чем-то настолько негорячим, и вовсе непонятно.

---

Сны по "Аватару".

Приснилось, что я Аватар. (Не синенький фанат Фенимора Купера, а повелитель стихий.) Действие происходит в нашем мире и хотят меня не убить, не взять в плен, а переманить на свою сторону и воспитать такого же убийцу. Да, вместо народа огня была тайная организация, опутавшая целый мир, — входили туда маги разных стихий, но руководил совет, в котором были, в основном, огненные.

Бла-бла-бла.

Они находили детей с талантом к какой-либо стихии, отбирали их у родных и отправляли в специальную школу/академию, где их учили лучше управлять стихией, беспрекословно слушаться команд и выбивали из них человечность. (Сон — смесь с Академией Демонов из "Зачарованных".) А сама организация вела дела от шпионажа до наёмных убийств и была едва ли не официальной. По большей части они занимались законными делами, но иногда тебе могли поручить и выпилить детский садик — и ты не мог ослушаться. Ну и в принципе: строгая субординация, жесткое подчинение неизвестно чьим интересам — для меня это было, как красная тряпка на быка, как фантик, брошенный на дорогу. (Так и выяснилось, что я chaotic good. А я раньше думала, neutral или даже lawful!)
Итак, меня поймали, и совет стал решать, отправить меня в школу или мне нельзя доверять. (Совет был в форме воинов земли. Но в этом мире не было деления по царствам/нациям, организация встревала в дела всей планеты.) Они решили, что переучить меня можно и нужно.

Но я бежала. Это было не очень сложно: использовала магию воздуха и расшвыривала врагов, как кегли. Почти у каждого, прежде чем он улетал в стену или за километр, было: О_О — потому что они ожидали, что я необученный, неумелый Аватар, а я такое вытворяю: сильна человеческая тяга к свободе! (А ведь у меня ещё даже глазки не светились. Не в состоянии Аватара, т.е., была) Потом, когда магия воздуха не помогала, я стала использовать другую... тут уж охрана совсем смешалась-ужаснулась, и я смогла сбежать.
За мной отправили погоню: воспитанников этой школы — каждый из них был магом чего-либо, обычно огня. О, этот кадр, когда ребята в костюмах магов земли по двое едут на нацистских чооорных мотоциклах по улице Москвы, а для всех это совершенное естественное зрелище!..
Я ждала автобуса, т.к. хотела добраться до вуза и там спрятаться, +у меня был экзамен; но когда по улице так свободно ездили эти убийцы, разумеется, оставаться было небезопасно. Я стояла на широком мосту, а внизу был лесопарк, и я уже хотела там спрятаться... но там оказались такие же убийцы с ищейками. Кинулась я на другую автобусную остановку — и по той дороге едут мотоциклисты. Сон обрёл stealth-элементы, замечательно кралась, пряталась и маскировалась: прикрывалась газеткой, пряталась за фонарным столбом, прикидывалась старушкой... *Мастер стелса!* Пометалась, пометалась, порадовалась, что я тренированный Аватар, да ещё и маг воздуха: вернулась к мосту, перелезла и спрыгнула-слетела в густой лес, так что меня не заметили убийцы, которые ходили по дорожкам лесопарка. Что собаки почувствуют, почему-то не боялась — они и не почувствовали, я вообще не очень понимаю, зачем они там были. Но один из магов меня-таки увидел, пришлось и с ним сразиться — вышло заметно тяжелее, но победила.
Смогла добраться до вуза; тут как раз начался сильный дождь, и едва не поскользнулась — вывернулась магией воздуха.

...

Деканат меня отправил к какой-то мадам, бухгалтеру(?). (Всё пыталась вспомнить, как кто она выглядит, сейчас сообразила: она в Бауманке вела у меня лабораторные по информатике. Здесь она была шатенкой с контрастными блондинистыми "пёрышками" на голове, из-за чего чётко ассоциировалась с совой.) Она была очень чопорной дамой, но потом внезапно оказалась добра ко мне... (Как, собственно, и было в жизни.) Но мне пора было на экзамен.
Он был по геоинформационным системам. Экзаменационным заданием внезапно оказалось перерисовать знаменитую картину. У меня выходило очень по-детски в плане лиц, одежды, но были в точности повторены композиция и позы. Сдала экзамен, получила свою "5", выхожу: понимаю, что срочно нужно выбираться отсюда: везде мои преследователи. Прячусь в женском туалете — а там сидят на полу две моих одногруппницы — одна без рубашки, и на плечах-спине у неё огромный жуткий синяк, вторая её осматривает. Спрашиваю, что случилось, мне говорят, что она торопилась под дождём и поскользнулась. Я посочувствовала, но помогать не стала: нужно было спасаться, да и они сказали, что не надо. Кроме того... скажу честно, я несколько напряжённо к ним отношусь. То есть, они меня всегда очень радушно встречают, весьма позитивно реагируют — и я тоже их уважаю и желаю им бобра, но... всё время жду гадости. Мне кажется, что их позитивная реакция на меня — это прикрытие, пока они готовят Большую Бяку. И это необычно, потому что, как правило, людям я доверяю. Скорее всего это из-за того, что я видела и не раз слышала, как они обращаются с другими. Причём не доверяю я той, что осматривала, ту, что с синяком, я воспринимаю скорее как приложение к ней.
Итак, выхожу с экзамена — а там снова всё в убийцах, на этот раз замаскированных под студентов (в деловых костюмчиках! такие милые! жалко бить было). Сразились мы ещё пару раз, у меня уже не так хорошо выходило. С магией воздуха — всё хуже, пришлось полностью перейти на другие стихии.ю.
А я всё пыталась пробиться к выходу, чтобы попасть на дачу, где меня ждали после экзамена и окончания сессии. (Что небезопасно выводить убийц к дому и родным, не рассматривалось. Дача была самым безопасным укрытием.) Но везде мне преграждали путь.
В итоге та девушка, которая осматривала ту, что с синяком, тоже оказалась магом земли (ей эта магия очень подходит), а другая — магом чего-то ещё, но она улетела в стену прежде, чем успела продемонстрировать, чего именно. (Как в жизни они и воспринимаются.) Но маг земли не заставляла меня идти с ней, она дружелюбно рассказывала, как здорово будет, когда меня научат и весь наш бой комментировала в таком духе:
Я кидаю в неё камнем, она искренне: "О, молодец! Уже гораздо лучше! В следующий раз ставь ноги чуть шире".
Я превращаю пол под ней в зыбучие пески, она: "Вот это да! Почти получилось! Тебе обязательно нужно в нашу академию, смотри, какая ты талантливая!"
Рассказывала, какие чудесные люди у них в организации, как мне понравится... но я-то видела этих уродов!.. Впрочем, как раз маги земли и впрямь были ничего: пока остальные обсуждали планы по обретению ещё большей власти, эти сидели у себя и гоняли чаи.
И вот мне, с одной стороны, было неловко её обижать, если она говорит искренне, а с другой... ну совершенно я ей не верила, хитрый план такой хитрый.
В общем, с магией у меня выходило всё хуже. Сейчас понимаю, что кончилась мана; причём по стихиям она была разная, и чем более освоена стихия, тем больший запас маны был. А во сне я осталась в ужасе и растерянности: как так, почему не работает?! Почему только что работало, а сейчас уже нет?!

Кончилось дело тем, что я пошла к той сове-бухгалтерше-преподавателю и (внезапно!) попросила её меня замаскировать, так как знала, что у неё есть здесь какие-то костюмы. Она удивилась, но когда я объяснила ей ситуацию, сразу же согласилась помочь. У неё оказался целый набор париков, длинных цветастых юбок и разнообразных костюмов (ведь это есть в любой бухгалтерии!), так что сон закончился на том, что меня замаскировали и я, такая радостная, могу спокойно выйти, но немного страшновато, потому что непонятно, что я буду делать дальше, они ведь не отступятся.

После пробуждения в полудрёме додумалось, как меня-таки поймали и ведут обратно к совету очень хорошие ребята: один маг земли в полном смысле этого слова, другой, кажется, маг огня (но довольно адекватный). И вроде как, по дороге мы даже сдружились... но опять-таки, я им не доверяла. (Вообще, здорово: хорошо относиться к человеку и в то же время совершенно ему не доверять. Интересное ощущение вышло, надо будет в какую-нибудь работу включить.) Мана у меня уже восстановилась, и мы прекрасно понимали, что я в принципе способна сбежать. Они очень просили этого не делать. Весьма правдоподобно говорили, что это их последнее задание, и если они и в этот раз не справятся, их убьют... (Но это для меня не было достаточной причиной, чтобы отказываться от своей свободы. Я имею в виду — это их жизнь, я за неё не в ответе.) А ещё они довольно резонно говорили, что раз я Аватар, от меня не отступятся: всё равно в итоге поймают, просто при этом положат больше народу, включая их, случайных граждан и моею семью. (А вот это уже было более убедительно.) Так что мой единственный выход — присоединиться к их организации, достичь значимого положения в ней и самой изменить порядки.
...Так я и терзалась между доверием и недоверием. Потому как — что стоит опытному убийце/шпиону провести наивную девочку? Но опять же, что, если это не враньё, получается, и впрямь подставлю ребят под удар — жалко! Да и правильно они всё говорят... Да и раз я Аватар, я им нужна, отношение ко мне там будет как к чему-то более важному, чем остальные... Да и чего я выпендриваюсь, все мечтают присоединиться к этой организации, это считается крутейшей позицией...)
Не помню, что я в итоге решила. Наверное, пойти с ними. Семью жалко, потому что я бы её больше никогда не увидела. Помню, как когда-то потом у одной женщины-горожанки видела фотографию её сына с другом — этих самых ребят — которые, мол, пропали несколько лет назад.


Сон понравился тем, как были обыграны поступки и характеры реальных людей. И было та-а-а-ак здорово управлять стихиями! Возможности магии в "Аватаре" ведь не ограничены! Я-то привыкла, что есть стандартное: огненный шар, два огненных шара, огненный щит, а ту-ут... после этого сразу захотелось сыграть в компьютерную версию) Надеюсь, она будет как-то отражать это.

UPD. А вот что братьям приснилось.

А через пару дней оказалось: Витьку снилось, что он Сокка. Это, наверное, оттого, что мы перед сном смотрим) Сам сон он не вспомнил, только сказал, что "его жизнь была полна страданий, которые он причинил себе сам" и "он всё время ходил с вот таким лицом". А когда смотрели следующую серию, вскричал: "Вот! Вот с таким лицом я ходил!"

А ещё через день Михе приснилось, что Азула, Мэй и Тай Ли — наши сёстры.

Хотя... сложно говорить "наши", учитывая, что они были вместо меня. Т.е. даже Витька с Котькой у него во сне были, а для родной сестры места не нашлось!

Что именно снилось, Мишка тоже не вспомнил (не все же такие зануды, как я), сказал только, что Азула любила запустить Витьке в задницу молнией.

Так что у нас ещё один повод для мемов. Например, закрывал Мишка как-то сарай ночью. А я спряталась и шипела из темноты. Вообще, Мишку сложно напугать, тем более, такой ерундой, но у меня так убедительно получилось... ещё и фонариком светит — а нет никого, и звук будто рядом, а вокруг открытое пустое пространство!

В общем, когда он осознал-таки, что это я, был слегка недоволен. А мне понравилось.

— Порой жалеешь, что твоя сестра не Азула? ;)
— ...Да.
— Что?!

Но он и вовсе ужасное сказал: "А что? Она неплохой сестрой была. По крайней мере, ко мне она всегда была добра..." Она просто что-то готовила, дурень! Даже черепахоутки это знают!

Ну, или наоборот.
— Ты издеваешься?! Куда я пойду, я же только что картошку копал!
— Да-а... но я подумала, Мими, тебе так понравилась Азула в качестве сестры... и я решила стать такой сестрой, как тебе нравится.

@темы: Жизнь, Жизнь: Сонник, Кино: Аватар

---

Смотреть тупой фильм с любимым актёром:

          О боже мой, какие глаза!        

@темы: =(, Кино

---

Большая разница — "Самый умный"

— В какой известной книге студент убивает топором старушку-процентщицу?
— Э... "Преступление и наказание"?
— Неправильно! Это Дарья Донцова, "Смерть старушки-процентщицы от студенческого топора".

— Кто поёт песню "Не пара"?
— Э... Потап и Настя Каменских?
— Неправильно! Правильный ответ: "Это не песня".

И ещё.

Единственная в мире балерина, которая знает вкус выпечки.
Больше всего в мужчинах Настя ценит честность и умение работать с Фотошопом.
Вот, вот она наша красавица! А в Интернете ещё и умница...

Влада - коренная москвичка. В прошлом году переехала из Омска. Её любимая книга - "Государь" Макиавелли, в ней она однажды нашла сто долларов.

@темы: xD, Кино

---

Fire bending, air bending, gender bending...

«Интересные факты:
* Зуко стал самым молодым известным Хозяином Огня....
* Зуко принял участие во всех трёх Агни Кай, показанных в сериале...
* По ходу сериала Зуко плакал пять раз».

Вы считали?! Так и представляю: этого До'Урдена семья родная предала, родины нет, титула нет... а кто-то чирк по стене: "О, третий!"

@темы: =), Кино: Аватар, Впечатлялка: Одобряю, Кино

---

Донашиваю обувь за младшими братьями. Круг замкнулся!

@темы: Жизнь

---

Алиар. Всё он же.

Категория: джен, гет.
Жанр: фантастика, приключения и юмор, плавно скатывающийся в философию.
Рейтинг: G, изредка доходящий до PG-13 из-за обсуждения некоторых тем.
Размер: maxi, 68 тысяч слов.
Статус: закончено, но остальные главы пока на вычитке, будут открыты в ближайшее время.
Бета: официальной нет, много помогали Destinee Dent и Simorella, а также Эрна Хэл, Idiota.
Комментарий: кто увидел мысли из "Тургора" или отсылки к "Fable: The Lost Chapters", может взять с полки огромный виртуальный пирог.
Описание: Герой не пойдёт на бой с Тёмным Властелином. Тёмный Властелин не станет разрушать мир. Бог стыдливо прикроет лицо при виде собственного творения. Простите, ребята. Мы не справились.

Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Главы 4-5.

Глава 5.

***Так прошло около месяца. Талек охранял склад (не от кражи, а от лишних глаз) и вёл переговоры с местными бандитами — благо, в этом у него опыта было даже больше, чем у самих бандитов. Лит показывал Тэрну, как выдувать стекло: это было не так уж сложно, особенно учитывая, что форма почти всегда была одинаковой. "Злачные места" Тэрна не впечатлили. Нет, и женщины, и алкоголь, и прочие атрибуты были довольно неплохи, но Тэрну всё это оказалось неинтересно. Он даже удивился такому отношению, но, опять-таки, не сильно.
Общение с Литом постепенно наладилось: и девушки из баров, и Рия, и разные знакомые Талека реагировали на него совершенно спокойно, и Тэрн пришёл к выводу, что просто выдумывает. Да и что значило это его "что-то не так"? Не так что-то было со всем Алиаром. Лишь Релла, кажется, осталась нормальной. Наверное, это было из-за близости к Каммене, сердцу мира. Тэрн иногда пытался размышлять об этом, но воспоминания о других городах будоражили мозг и совесть, заставляли его не спать всю ночь, искать ответ, так что он сразу же прекращал их.
Мешали ему разве что постоянные ссоры Талека и Лита. Орали они друг на друга знатно, но различались их речи тем, что Лит говорил обиженно, с явной готовностью пойти на примирение, а Талек — с необычайной злобой, которая делала его слова гораздо более жёсткими.
Вот и сейчас из-за стены доносились то ор, то шипение... Тэрн не выдержал и поплёлся к ним, отгоняя чувство, что не стоит ему этого делать.
— Да кому ты нужен будешь? — Талек сильно толкнул Лита в грудь. — Тебя даже родная мать не переваривает! Твои "друзья" тебя выносят только ради меня!
Лит вдохнул, широко разинув рот.
— Кому я нужен?! А ты не забыл, кто тебе оформил документы? Работу нашёл?! Да без меня ты под мостом ночевал бы!
— А что тебе выродку, оставалось? Тебя же…
— Ребят, может, хватит?
— Не лезь! — выкрикнул Лит.
Тэрн поднял руки.
— Да мне всё равно… просто может, на улицу выйдете, а то громко уж очень.
— Тебе мешает — ты и выходи! — взвизгнул Лит.
Тэрн глубоко вдохнул. Он не будет никого бить. Не будет.
— Конечно, выйдем! — неожиданно ответил Талек. — Прости, не подумали, что тебе мешаем.
Он за плечо потащил Лита к двери, а Тэрн остался смотреть им вслед. Подобная вежливость со стороны Талека была очень странной. Загадка разрешилась через час, когда Талек заглянул к нему и тем же дружеским тоном заявил:
— Слушай, Тэрн, тут Рия попросила с ней на рынок сходить, а у меня вот дела возникли. Сходи с ней, а?
— Нет.
Талек скривился.
— Я же знаю, что ты ничем не занят! Вот тебе помощь понадобится, я тебе так же отвечу!
— Ты всё равно так ответишь.
Талек вытаращил глаза:
— Да разве я тебя хоть раз обманул?! Вот только что: ты попросил тебе не мешать — и я сразу ушёл! Мы же друзья. Ты поможешь мне, я помогу тебе... какой мне смысл тебя в таких мелочах кидать?
— Смысла нет. Но тебе сложно не кинуть человека, когда есть возможность, — так же спокойно объяснил Тэрн.
Талек неверяще посмотрел на него, потом вздохнул и протянул разочарованно:
— Поня-атно... тоже вешаешь ярлыки, да? — тон его стал горьким: — Знаешь, как тяжело жить в другом городе, если ты завандрец?! Никто тебе не верит, чуть что — сразу ты виноват! Но от тебя не ожидал, да... мы ж столько общались, работаем вместе, а ты — просто из-за того, откуда я родом...
— Да нет. Из-за того, что ты подлец.
Талек осёкся и посмотрел на него, раздумывая, затеять драку, перепалку или продолжить играть. Наконец, не выдержал и захохотал. Смеялся он долго, всё громче и громче, а из-за эха смех его словно доносился со всех сторон. Тэрн так же безразлично смотрел в ответ.
— А ты просто прелесть! Не даёшь на себе ездить, да? Молодец. Ладно, с меня пиво.
— Неси.
Талек ухмыльнулся ещё шире.
— Тебя не проведёшь, интересно даже стало! Ладно, ща вернусь.
Только получив свой ящик пива, Тэрн отправился к Рие. Не то чтобы ему была нужна выпивка, но он знал, что стоит дать слабину, Талек будет наглеть всё сильнее и сильнее.
Тэрн поднялся на нужный этаж и постучал в дверь. Он уже достаточно освоился в Релле, чтобы не теряться и не смущаться (к тому же Рия оформила ему карточку и паспорт, наказав всё время носить их с собой). Прошло много времени, прежде чем дверь распахнулась. На пороге стояла Элька — как и всегда, в первый момент встречи лицо её жалобно исказилось. Тэрн уже знал, что Элька была незамужем, поэтому, видимо, так и стеснялась. Он хотел бы объяснить ей, что не нужно стыдиться, но каждый раз не мог подобрать слов.
— Ой, это ты! — лицо Эльки прояснилось. — Хорошо, что не Талек... Рия выйдет сейчас: она одевается.
Они помолчали, стоя в дверях. Сказать что-то ободряющее мешал и главный принцип Реллы — "не лезь не в своё дело". В первое время Тэрн слышал эту фразу каждый день; теперь уже реже, разве что когда не выдерживал и встревал в ссоры Талека с Литом. Хорошо хоть, что жили они не на заводе, так что слышал их Тэрн нечасто.
— Значит, тебе не нравится Талек?
— Он неправильный какой-то, — простодушно ответила Элька, — оба они... вроде всё нормально, а почему-то... неуютно рядом. Только по-разному.
Тэрн кивнул: именно так он охарактеризовал бы Лита. Даже стоять рядом было не то чтобы неприятно, но как-то некомфортно. А Талек что? Обычный подонок. Видимо, беременность делала Эльку более чувствительной, позволяла ощущать, что может повредить ей и, соответственно, малышу, не давала подпускать к себе злых да и просто неправильных людей… а может быть, они оба выдумывали.
— О чём трындите? О, Тэрн... ты сегодня вместо Талека? Отлично. Может, хоть ты не будешь ныть, что ходить надоело...
Рия миновала Тэрна и уверенно двинулась вниз. Он уже было пошёл за ней, но обернулся к двери:
— Элька, тебе что-нибудь купить?
Её глаза изумлённо расширились, а потом на лице появилась беспредельная радость.
— Да, да! Яблок! И пряников...
— Сдурела совсем, — прошипела Рия. — Где он тебе яблоки сейчас найдёт?
Тэрн почесал в затылке.
— Пряники куплю... а с яблоками постараюсь.
— Спасибо!
— Да не з...
— Чего ты встал, идём или нет?! — Рия ухватила его за рукав и потянула вниз. Сдвинуть Тэрна с места это, конечно, не могло, но рукав тоже было жалко.
— Пока, Элька.
Уже на улице Тэрн спросил:
— Почему ты так зло с ней разговариваешь?
На лице Рии возникло то самое выражение, которое каждый раз превращало её из милой девушки в гарпию. Она пошла по улице, размахивая руками и с той же ненавистью шипя:
— А как мне с ней разговаривать?! Залетела — с кем не бывает, но как можно было так протупить, чтобы с абортом не успеть? Теперь вместо того, чтобы быстро проблему решить, терпеть девять месяцев. А я чем виновата? Она, дура, дешёвую контрацепцию использует, она пусть и расплачивается. А мне эту дрянь кормить приходится — будто у меня лишние деньги есть, — да ещё и нытьё её слушать! Если б она в другой квартире жила, хрен бы она меня вообще увидела... А как просто было бы: аборт сделала — и нет проблемы!
— Что такое аборт?
— А?.. А... это когда от ребёнка избавляются.
Тэрн остановился. А Рия, не заметив выражения его лица, продолжила:
— Вот дурища! И чего мне кормить её, дрянь эту? Всю жизнь она тупая была...
Тэрн промолчал. "Не лезь не в своё дело", да. Главный принцип Реллы. Хороший, кстати, принцип. Если бы он использовал его в других городах, проблем на пути было бы гораздо меньше.
— Если тебе не хватает денег, наверное, можно стребовать их с отца ребёнка?.. Вы же... — он смутился, — знаете, кто отец?
— Знаем, а то нет. Они ж со школы встречались. А что с него возьмёшь? Он говорит: "На аборт я б денег дал, а что эта дура так долго соображала, я не виноват! Теперь пусть сама возится..."
— Вот ублюдок, — вырвалось у Тэрна.
Рия удивлённо посмотрела на него.
— А чем он виноват? Ну, обрюхатил он её, да. Но по закону-то он не обязан её содержать!
— Как?
— Так! За аборт платить должен, да, и если б ей по здоровью его делать было нельзя, то и до родов обеспечивать. А если она по дурости своей срок упустила — или сама решила эту личинку оставить, он тут причём?.. Чего ты вылупился? Сам бы стал содержать, что ли?
— Конечно...
— Да уж на словах вы все герои!.. а-а... — она осеклась. — Я всё время забываю, что ты не местный. Ты такой... будто отовсюду сразу. И из Реллы, и из Дейнара, и из Кивиша, и из Эрнела — сечёшь?
— Секу.
Они шли дальше, и вскоре Рия снова принялась размахивать руками.
— Ты б точно стал содержать, ты б ещё женился поди! Смешные вы, периферия, всё время не в своё дело лезете. Занимались бы собой, представляли бы из себя уже хоть что-то, а так — ничего в вас не меняется. Да что там! Целые города за тысячелетия, ты-ся-че-ле-тия ничего не изобрели! Ты можешь поверить?..
Тэрн кивнул: действительно, технология везде, кроме Реллы, осталась на том же уровне, на каком оставил её Творец... тут Тэрн сбился. Он же в городе техников, тут не верят в Творца. Да и он сам тоже не верит. Тогда что?.. Технология осталась на том же уровне, на каком была три тысячи лет назад? А почему тогда она так резко скакнула? И почему потом остановилась? Так ведь не бывает, если всё постепенно изобретают...
За этими мыслями они добрались до рынка, и вскоре Тэрн понял, почему Талек принёс целый ящик пива. Рия подолгу торчала у каждого прилавка, ссорилась с любым торговцем и выбирала лучший среди совершенно одинаковых товаров — а уж покупками Тэрн вскоре был увешен, как вьючная лошадь. При этом он продолжал посматривать по сторонам в поисках яблок — которых, разумеется, не было. Хоть пряники удалось ухватить — под злобным взглядом Рии; впрочем, она сразу вновь стала милой, как только забыла о сестре... но продлилось это лишь до следующего прилавка, где она вновь затеяла ссору. Тэрн был уверен, что Рия ходит на рынок, а не в лавки или магазины именно ради скандалов с торговцами.
— Рия... долго ещё?..
Она окинула ворох покупок опытным взглядом:
— Ещё столько же, — и, не успел Тэрн взвыть, изумлённо добавила: — Смотри-ка, яблоки!
За прилавком сидел тёмноволосый мужчина неопределённого возраста (подумав, Тэрн решил, что ему около тридцати, но не удивился бы, если бы оказалось сорок или двадцать). Судя по забитому прилавку, торговля шла плохо, но, кажется, его это не волновало. Он посматривал по сторонам, в основном, на небо и здания, будто бы избегая глядеть на людей. Глаза его были то ли усталыми, то ли грустными, то ли задумчивыми. Такой же неопределённой была и вся внешность.
— Не рановато ли для яблок?
Торговец медленно повернулся. Только тут Тэрн отметил, что кое-что примечательное в нём всё же было: пронзительно-яркие, ясные глаза.
— Не бойся, гадостью не поливал. Сам же видишь, не из Реллы товар. А в других городах такими вещами не занимаются... — он замолчал, но на лице Тэрна было написано такое внимание, что всё же продолжил: — Не то чтобы людей принципы останавливали — просто технологий нет. Хотя и принципов там побольше, чем в Релле.
Торговец чуть усмехнулся и отвёл скучающий взгляд. Откуда-то доносились громкие крики Рии.
— Неплохо вы в городах разбираетесь. А я думал, сейчас люди не путешествуют...
Мужчина молча пожал плечами. Тэрн помялся и снова попытался завязать беседу:
— А сами вы откуда?
— Из Алиара.
На лице торговца мелькнула улыбка одновременно скучающая и весёлая — у Тэрна была точно такая же, когда он знал, что мог бы сейчас соврать и соврать очень правдоподобно, но было слишком лень, да и не стоил собеседник того.
Повисло молчание.
— Бери, парень, яблоки, недорого отдам, — подытожил торговец.
Тэрн кивнул и полез за карточкой.
— А монеты есть?
— Да... где-то были...
Он уже и забыл, когда в последний раз пользовался металлическими деньгами, но по привычке носил их с собой. Только где? Наверное, в мешке, до того, как сложил туда первую часть покупок... Вздохнув, Тэрн углубился в недра мешка.
— Неплохо тебя нагрузили. Сколько брать будешь?
— Штук десять... нет, пятнадцать...
— Три монеты — и корзинку можешь прихватить.
— Да, вот.
Пора было уходить. Но их неторопливый разговор чем-то зацепил Тэрна, и он остался на месте. Он оглядел торговца внимательным взглядом. Если бы понадобилось описать этого человека кому-то, вряд ли бы это дало толк. "Среднего возраста… среднего роста... среднего телосложения… Волосы чёрные, довольно короткие… хотя с кем сравнивать… глаза только яркие очень… умные… наверное". Ни "злые", ни "добрые", ни "заинтересованные", ни "равнодушные" — ни одно из обычных определений не подходило. Если бы не его товар, они бы, наверное, могли пройти мимо раз пять, и всё равно не заметить его... Только тут Тэрн осознал, что мужчина осматривает не менее внимательно.
— Глаза у тебя интересные, — отчётливо произнёс торговец.
— Что?
— У тебя глаза очень яркие. Сейчас такие редко встретишь.
Его тон был каким-то странным: будто эти слова значили что-то, будто это был какой-то пароль.
— Спасибо, — неуверенно протянул Тэрн.
— Не за что, — столь же равнодушно ответил торговец, Тэрн сообразил, что не знает его имени.
Он как раз собирался спросить, но Рия закончила очередной скандал и подбежала к нему.
— Ты чего застрял? Пошли, а то до ночи домой не вернёмся!
Тэрн взглянул на неё и только тут заметил, что у Рии глаза были тусклые, словно заслонённые полупрозрачной тканью. Он вопросительно поглядел на торговца. Тот кивнул ему на прощание и снова стал смотреть на небо. Но после, балансируя с ворохом покупок и корзинкой яблок, Тэрн ещё долго чувствовал на себе его взгляд.






***— Элька, твои яблоки, — Тэрн решил отдать их сам, не доверяя Рие. — А, и пряники тоже.
Её лицо осветилось улыбкой, и сразу стало ясно, что таким оно и должно было быть: счастье смотрелось на нём совершенно естественно, в отличие от обычного забитого выражения. И Тэрн сразу почувствовал себя радостно и легко, ощутил, что хоть что-то сделал правильно.
— Спасибо, спасибо тебе большое! Заходи завтра, я пирог приготовлю... Правда, я просила груши, но яблоки даже лучше!
Тэрн постоял с отвисшей челюстью. Потом осторожно закрыл рот, пожал плечами. Беременные! Говорят, они всегда такие. Даже рассказ на эту тему был.
Взгляд у Эльки был отрешённый, погружённый в себя: во время любого разговора она прислушивалась к тому, что происходит внутри, и это было гораздо важнее всего, что могло случиться снаружи, — может быть, от этого её красивые зелёные глаза выглядели немного потухшими.
На кухню вошла довольная Рия, впрочем, она покосилась на Эльку и сразу же помрачнела. В руке у неё был небольшой мешочек.
— Чего к парню привязалась, спиногрызка? Тебе мало, что я на тебя деньги трачу, теперь ещё из него жилы тянуть будешь?!
Элька вздохнула.
— Тебе не надоело? Я от тебя гроша не видела...
— Да?! А кто у меня двадцать монет брал на прошлой неделе?!
— Я же их вернула!
Рия хотела ответить, но Тэрн встал между ней и Элькой, и, посмотрев на его лицо, девушка почему-то промолчала. Она недовольно хмыкнула и сунула Тэрну мешочек, который держала в руках.
— Вернёшься на фабрику, передай этому идиоту.
— Которому? — Тэрн невольно ухмыльнулся такому описанию.
— Да какая разница? Они же вместе живут...
Он принял мешочек и уже встал, чтобы уйти, но наткнулся на удивлённый взгляд Рии:
— А ты спокойно реагируешь! Обычно лимита не любит... как вы их называете? Мужеложцев.
Тэрн подавился воздухом. Нет, он когда-то слышал, что такое бывает… но никогда не сталкивался. И никто из его знакомых не сталкивался. Он задумался, изумился, ужаснулся, потом пожал плечами.
— Меня всё это не касается.
Рия просияла.
— Именно!.. Смотри-ка, запомнил наконец правильный ответ!.. Ты прямо создан для нашего города. И в технике быстро разобрался, и с моралью уже не лезешь... хорошо, что ты попал к нам, на периферии растратил бы себя только. А так ничего, скоро привыкнешь, пургу гнать престанешь и будешь совсем нашим.
Тэрн вздохнул: не нравилась ему Релла; по большей части всё было нормально и всё равно не нравилась. Но Элька ободряюще улыбнулась ему через плечо Рии, и жизнь сразу показалась лучше.
Тэрн попрощался и пошёл к заводу. Пейзажи в Релле были неинтересные: к зданиям он давно уже привык, а природы вокруг почти не было. Это было так непривычно и неестественно, что временами Тэрн вырывался из города и часами бродил по окрестному лесу. Интересно было, а где гуляют местные. Та же Элька, ей ведь нужен свежий воздух...
Талек был на заводе, расхаживал из конца в конец залы. Он приветственно оскалился.
— Смотри-ка, ты пережил поход с Рией по рынку!.. Сильный ты парень, я всегда говорил.
Тэрн пожал плечами.
— Не так уж это было и сложно. Кстати, Рия просила вам передать.
Талек ощутимо вздрогнул; выхватил мешок, заглянул в него, потом вскинул глаза на Тэрна. Тот так же безразлично глядел в ответ — но это не произвело впечатления, и Талек ещё некоторое время подозрительно щурился.
— Спасибо, — наконец проронил он.
Тэрн кивнул. Он задумался: что же должно быть в этом мешке, раз Талек так реагировал? — но лишь пожал плечами и отправился к себе. Но уже расположившись на лежаке и почти засыпая, он никак не мог перестать думать. Какие были глаза у тех, кого он встретил за время путешествия?.. Были у кого-то яркие? А тусклые?.. Кажется, у Юня были очень спокойные, ясные глаза... Или наоборот, мутные?.. Тэрн тряхнул головой: с тем же успехом можно было пытаться вспомнить форму носа или ушей. Да и что это значит, яркие глаза?.. Ерунда какая-то.
Он уже практически заснул, когда в голове будто вспыхнуло: Райк! Ясные льдисто-голубые глаза, с широкой серой окантовкой у края радужки. Временами они будто светились — правда, не добротой, а волей... упрямством, стремлением сделать всё правильно и знанием того, как правильно... В каждый, каждый из таких моментов Тэрн костерил его зашоренным тупорылым дурнем — правда, обычно мысленно... а если вслух, то это кончалось весьма болезненно... да... неудивительно, что он их помнит: столько лет каждый день видел! А какими были глаза у матери?..
Тэрн вздрогнул и каким-то неведомым усилием уснул. Видимо, даже его подсознание так боялось этих воспоминаний, что предпочло не сопротивляться. Ещё секунда — и неостановим был бы поток мыслей: то, что он, казалось, давно забыл; то, что забыть никак не получалось; то, что он мог лишь предполагать, — и какие-то странные, чужие мысли, которые не мог даже представить...






***Райк смотрел на мальчишку, а мальчишка крайне сосредоточенно глядел на цветы. Наконец ребёнок не выдержал и отвёл глаза; поёрзал на скамейке и жалко, просительно обернулся на здание вдалеке. Но оттуда никто не выходил. Он вздохнул, повернулся обратно к цветам и только тут заметил Райка.
— Привет, — выдавил тот. — Я Райк. Ты вступаешь в орден, да?
Все слова казались глупыми и лживыми, потому что Райк слишком хорошо знал, что скоро произойдёт.
— В орден?.. Ага, мама говорит, я здесь буду жить. Но недолго! Она меня скоро заберёт!
— О, — только и смог сказать Райк.
Они помолчали. Мальчик с любопытством смотрел на него и болтал ногами. Райк собрался с силами.
— Да. Конечно. Так и будет. Как тебя зовут?
Мальчик закусил губу и глубоко задумался. Брови его насупились, взгляд стал очень сосредоточенным, на лбу появилось несколько больших морщин.
— Тэрн! — наконец, вспомнил он.
Имя явно было ненастоящим. И правильно, что он его уже выбрал: вступая в орден, человек всё равно отрекался от прежних имени, дома и родных.
— А я Райк. Пойдём я покажу тебе, что у нас тут есть? — нужно было как-то отвлечь его. Чтобы смягчить удар. Взрослые считали, что это хорошо помогает.
Вот только Райк был ребёнком и ещё не мог думать о детях как о принципиально иных существах, которые реагируют на события не так, как люди. Он знал: когда начнётся, нельзя будет отвлечь уже ничем. И как раз это было естественно и нормально.
Глаза Тэрна загорелись:
— А что у вас есть?
— Арена для боев... площадки для стрельбы из лука... оружейная, там мечи и...
— Ух, ты-ы-ы... Пойдём!
Тэрн радостно вскочил, но так же резко замер.
— Ой. Я же не могу. Мне мама сказала сидеть здесь...
— А перед уходом сказала: "Посмотри, какие цветы красивые"? — угадал Райк.
— Угу, — добавил Тэрн мрачно. Видно было, что цветы уже изучены до последней тычинки.
— Поня-атно, — Райк сел на скамейку рядом. — Погоди, так твоя мама здесь?.. Странно... обычно сюда не пускают чужих...
— Моя мама не чужая! — насупился Тэрн.
Замолчали.
— Сколько тебе лет? — наконец сказал Райк, чтобы продолжить беседу, чтобы как-то отвлечь парня от происходящего, сделать вид, что всё не так плохо.
Тэрн собирался ответить, но из дома наставника вышла молодая женщина, и мальчик, забыв обо всём, побежал ей навстречу.
— Мама! Мама! Я хочу с тобой! — в голосе его было отчаяние.
В нём не было ничего от того спокойного и разумного ребёнка, с которым говорил Райк. Этот, казалось, готов был устроить любую истерику, кататься по земле и стучать в неё кулаками... Но Райк видел, что это уже не поможет.
Женщина опустилась на колени.
— Т... Тэрн, я же тебе говорила. Тебе нельзя со мной. Тебе будет лучше здесь.
— Не лучше! Не лучше!
Он изо всех сил вцепился в мать, уткнулся ей в плечо и затих. Женщина погладила его по голове.
— Милый... не переживай ты так, не переживай. Я скоро вернусь. Я буду приезжать часто-часто, каждые три дня... ну... не реже, чем раз в неделю. Я тебе клянусь!
Тэрн утёр слёзы.
— Клянёшься?
— Клянусь.
— Мной клянёшься?
— Ну милый... — она потрепала его по голове.
— А Райк сказал, что сюда никого не пускают...
— Меня пустят. Я договорилась с их наставником Лормом. Послушай... мне нужно идти как можно скорее. Веди себя хорошо. Учись, старайся. Тебе здесь будет очень интересно. А я скоро приеду. Хорошо?
Она встала, сама стараясь сдержать слёзы, и только тут заметила Райка. Он хотел вежливо улыбнуться — а вышло ненавидяще.
— А это и есть твой новый друг, да? Пойди, поиграй с ним. Он, наверное, поможет тебе здесь устроиться...
Но мальчик никак не хотел отпускать её, и матери пришлось самой подвести его. Райк вжался в скамейку. С каждым шагом этой женщины он чувствовал, как всё сильнее становится в нём ненависть, и хотелось закричать: "Не приближайся ко мне ты, ты..." — но жизнь Райка сложилась так, что он не знал подходящих слов. Гораздо позже он узнал их все, но образцовое орденское воспитание не позволяло произносить такое, и если он вспоминал их, то лишь мысленно и лишь в адрес матери Тэрна... а потом и самого Тэрна.
Женщина погладила сына по голове, но по глазам её Райк видел, что мыслями она уже за стенами ордена.
— Да! — откликнулся он неестественно весёлым голосом. — Пойдём, я покажу тебе оружейную. Ты бы видел, сколько там всего!
Женщина благодарно взглянула на него, Райк скривился в ответ. Она села рядом и серьёзно посмотрела ему в глаза.
— Ты позаботишься о моём сыне?
— Конечно.
Раз уж ты сама не смогла.
Дрянь.
Дура.
Она вздохнула, а потом добавила хрипло:
— Обещай мне!
— Обещаю, — ответил Райк, потому что это всё равно было именно то, чем он собирался заниматься. А ещё потому что хотел, чтобы она убралась поскорее; а ещё чтобы показать, что он не такой, как она, и прекрасно видит её ложь, и она может думать что угодно, но сын её никогда не простит.
Она, видимо, почувствовала его недоверие и сказала:
— Я вернусь через неделю.
Тэрн шмыгнул носом, так и не отцепляясь от неё, Райк промолчал.
С ним поступили честно. Родители умерли, его забрали в орден. Отец был очень хорошим воином, надеялись, что сын будет таким же... как бы то ни было, вне ордена его никто не ждал. Здесь был его дом, здесь была его семья, и он был невероятно благодарен ордену и наставнику.
Но были и другие ребята, те, кого отдавали сами родные. Кто-то считал, что так ребёнок достигнет большего, кому-то было слишком тяжело кормить большую семью — у каждого были свои причины; у людей всегда есть причины. У этой, наверное, тоже были. Но год за годом глядя на оставленных ребят: как сперва они радуются воспоминаниям о доме и как потом возникает негласное табу говорить о жизни до ордена, — Райк понимал, что никакие причины, никакие события не могут оправдать это. И ребёнку лучше побираться, лучше жить в лесу или в хлеву, чем быть брошенным здесь.
Некоторые из родителей не считали нужным как-то оправдываться, но остальные обещали, что скоро приедут навестить, и почему-то не через год, не через три дня, а именно через неделю. Райку иногда казалось, что существует специальная книжка, в которой рассказывается, как правильно бросать детей, и в ней советуют называть именно этот срок.
А женщина наконец отцепила сына от себя, поцеловала его в лоб и ушла, вытирая слёзы. Тэрн не рванул за матерью, как ожидал Райк, он лишь молча сидел, вытянувшись ей вслед и цепляясь за скамейку так, что руки побелели.
Когда Райк повзрослел, у него сформировалась отличная воинская интуиция, которая позволяла предугадывать любые действия противника... и больше ничего. Может быть, потому что ничто иное его и не интересовало.
Но пока Райк был ребёнком, пока ещё не цеплялся так сильно за долг и ответственность, он чувствовал гораздо больше. И с первой минуты разговора с Тэрном видел. Он станет этому мальчишке самым близким человеком. Наставником. Старшим братом. Они всё время будут вместе.
Мать Тэрна не вернётся. Он будет ждать её на этой лавочке каждую неделю. Потом перестанет. Но только с виду. В душе ещё много лет будет думать, что когда-нибудь всё же её увидит, что она просто не смогла вернуться, хотя очень хотела... А потом пройдёт и это. И он изменится. В душе останутся злость, обида, ненависть. Потом и они исчезнут — тоже на самом деле лишь внешне, но и это поймёт не каждый.
Перед глазами возникали картинки, ясные, словно воспоминания. Вот повзрослевший Тэрн сидит на лавочке и делает вид, что просто присел отдохнуть, а он, Райк всё чувствует, и ему аж сердце разрывает от жалости к, к — к брату своему маленькому. А вот Тэрн уже совсем взрослый, годами показывает, как ему плевать на всех вокруг, — но лавочки этой боится, как огня, и даже в эту часть сада не заходит. А вот они ссорятся из-за того, как отвратительно Тэрн ведёт себя со всеми, и Райк пытается объяснить, что так нельзя, что Тэрн на самом деле не такой, а тот лишь сильнее щетинится и замыкается в себе.
Может быть, тогда Райк и вправду так хорошо чувствовал людей. Может быть, он просто видел слишком много детей, брошенных в ордене. Так или иначе, всё увиденное им повторилось в точности.






***

Руки Полины, как забытая песня под упорной иглой. Звуки ленивы и кружат, как пылинки, над её головой. Сонные глаза ждут того, кто войдёт и зажжёт в них свет... Утро Полины продолжается сто миллиардов лет.

Наутилус-Помпилиус           

Наутро Тэрн наполнил последнюю порцию бутылок и в очередной раз отработал с Литом выдув: Лит и Талек на неделе отбывали в Эрнел, так что их обязанности переходили Тэрну. После этого он был свободен: пока дел вообще было немного, Рия взяла его в команду, лишь рассчитывая на дальнейшее расширение.
Пока же Тэрн отправился к Эльке, как и обещал. У неё уже был накрыт стол, а сама она радостно улыбалась.
— Ты одна, что ли?.. Я думал, тебе Рия поможет...
Улыбка Эльки померкла. Только сейчас Тэрн понял, что не стоило давать ей готовить: мало ли, что тяжёлое пришлось бы тащить... Рия — зараза... а сам он придурок...
— Что ты стоишь? Вот, руки помой... А теперь садись, попробуй, я же старалась!..
Тэрн послушно опустился за стол.
— Ух, ты! Действительно очень вкусно! Замечательно!
Элька счастливо улыбнулась.
— Да, я ж в пекарне работала ещё недавно. Конечно, пробовать приходилось, но я никогда не полнела... Представляешь, когда я только забеременела, все говорили: "Напробовалась".
Она рассмеялась, потом снова помрачнела.
— А почему тогда Рия говорит, что она тебя содержит?
— Потому что это Рия. Раньше я жила на то, что успела скопить, пока работала, потом... пришлось продать мамино наследство, маленький склад... А Рия собиралась использовать его под своё дело с водой, как было при маме...
Тэрн не знал, что сказать, и вскоре они сменили тему. Они говорили о детстве Эльки, о Релле, Тэрн рассказывал о других городах — и хотя в половине случаев беседа всё равно рано или поздно касалась беременности Эльки и сразу же умолкала, разговор Тэрну понравился. Элька была полна доброты: она искренне желала счастья всем вокруг — и Талеку, и Рие, и Литу... Элька была добра от сердца: она не только не притворялась доброй перед людьми, но не притворялась даже перед самой собой. У большинства людей доброта всё же навязана религией или обществом — даже когда человек понимает, что о сделанном им никто не узнает, он думает о том, что сказали бы люди, если бы узнали. У некоторых всё упирается в собственные представления о том, как должен поступать человек, и чужое мнение не способно сбить их с пути. Но это всё равно не доброта, ведь на деле ты помогаешь человеку лишь ради самого себя: чтобы не упасть в своих глазах, чтобы продолжать уважать себя, чтобы был новый повод для гордости...
Элька же была добра изнутри, добра потому же, почему муравей силён, а лошадь быстра — так заведено природой.
Тэрн относил себя ко второму типу людей — которые совершают добрые поступки, чтобы уважать себя, потому и не любил, когда его называли добрым. Потому же так восхищался Элькой.
— А я вот думал вчера... ты такая бледная. У вас тут, конечно, с парками беда, но ты хоть немного гулять ходишь?
Свет в глазах Эльки потух.
— Н-нет... перед людьми неудобно.
— Что?..
Она развела руками:
— Ну, мне ж шестнадцать всего... кольца на пальце нет, мужчины рядом нет... вот все и начинают гадости говорить. Я, конечно, понимаю, что на самом деле им плевать, но... — губы у неё задрожали; как и у любой беременной, настроение у неё скакало только так.
Тэрн почувствовал, что челюсти сжимаются сами собой.
— Так. Одевайся, я веду тебя гулять.







***Парк в Релле всё-таки был и даже недалеко от дома Эльки. Они прогуливались рядом, не особо стараясь изобразить пару, но было что-то такое во взгляде Тэрна, что ни один человек не решался даже косо взглянуть в их сторону.
— Ты сейчас похож на завандрца, — рассмеялась Элька.
Тэрн усмехнулся. Да, в Релле ведь было не принято решать проблемы дракой. Окружающим он сейчас казался дикарём: сильным, не имеющим культуры или других внутренних ограничений, а потому непредсказуемым и опасным. Талеку, должно быть, очень нравилось играть такую роль.
— Слушай... а тебя не беспокоит, что мы обманываем людей со всей этой святой водой? Я, конечно, понимаю, что вера Айнера — такое же враньё, но всё равно...
Они опустились на скамейку: Эльке тяжело было ходить, — и она надолго задумалась.
— Немного беспокоит. Но, если честно, у меня сейчас другие заботы...
Она рассеяно погладила свой живот и снова задумалась.
— ...В конце концов, Творца не существует. Значит, святой воды от него тоже не может быть. Так что любому понятно, что это ерунда. Как, знаешь, виноград "Дамские пальчики" — никто ведь не ожидает, что ему действительно пальцы принесут. Это всего лишь название.
Тэрн почесал в затылке.
— То есть, по вашим законам это нормально?
— Ну да. Торговая марка "Святая вода".
Тэрн не прислушивался.
— Тогда почему Рия так забеспокоилась, когда думала, что я могу кому-нибудь рассказать?
— Она боится конкуренции... то есть, что кто-то ещё займётся этим делом и у неё будет меньше денег.
— А что, никто до сих пор не занимался?..
— Мама... а так никто не додумался... у нас ведь не верят в этого Творца, так что никому не пришло в голову, что это может такие деньги приносить... правда, здорово?
— Угу, — буркнул Тэрн. — А почему тогда у вас такие старые механизмы, такой старый завод?..
Элька спокойно вздохнула.
— Когда мама умерла и Рия только начала этим заниматься, то перестала скрывать, сколько мы зарабатываем... скоро узнала налоговая, стали копать... пришлось заплатить очень много денег... так что теперь мы вернулись к тому, с чего начали: мама никогда не позволяла нам жить богато... Рию это так злило...
— А тебя?
— Счастье не упирается в деньги, — Элька улыбнулась. — Есть что есть, есть где жить, всё хорошо — зачем изыски?
— И "есть что читать", — добавил Тэрн.
Они понимающе переглянулись. У неё было такое милое круглое лицо, что ему пришлось опустить взгляд вниз и напомнить себе, что перед ним беременная женщина, за ней не приударишь, не поухаживаешь... А почему, собственно? Что, беременная — не женщина? То есть, сейчас, конечно, ничего не выйдет, но ведь когда-нибудь она родит, и... Тэрн покраснел.
— Ладно, давай я тебя обратно провожу, а то, наверное, Рия волнуется, да и тебе тяжело ходить, а ещё с непривычки может нехорошо стать...
Элька удивлённо покосилась на него, но возражать не стала.
Дома их встретила как всегда недовольная Рия. Она вскочила и Тэрн понял, что ошибся: Рия была недовольна гораздо сильнее, чем всегда, да ещё и очень встревожена.
— Тебя где носит! У нас возле завода какие-то фраера бродят, а ты тут ходишь!
— Кто бродит?
— Посторонние, — объяснила Элька.
— Иди к себе, дура... Тэрн! Возвращайся на место, пожалуйста... Ещё не хватало, чтоб у нас идею стащили! А уж если кто-то расскажет, чем мы занимаемся, монахам… — Рия застыла.
Тэрн пожал плечами.
— Понял, понял. Пока, Элька. Рия... — он кивнул на прощание и торопливо вышел, опасаясь, что она взорвётся от нетерпения.






***На заводе Лит снова ссорился с Талеком. Как и всегда, Талек ухитрялся бить по болевым точкам, а слова его становились всё грубее и грубее. Тэрн поморщился, услышал от завандрца парочку совсем уж жёстких оскорблений и невольно бросил:
— Давайте полегче...
Талек злобно покосился на него, он явно уже не владел собой — это было ясно и по расширенным глазам, и потому что в обычном состоянии к Тэрну он не лез.
— Тебе заняться нечем?! Катился бы к своей...
Тэрн сделал шаг вперёд. Талек осёкся.
— ...Эльке, — миролюбиво закончил завандрец. Что-то во взгляде Тэрна мигом привело его в чувство. — Пойду посторожу.
И он быстро покинул комнату. Лит с ненавистью поглядел на Тэрна.
— Ты в прошлый раз мало подгадил?! Зачем ты влез, он теперь гораздо злее будет! Никогда, кретин, промолчать не можешь!
Он вылетел вслед за Талеком.
Тэрн молчал. Да, дружище, в этом городе тоже никому не нужно чинить крышу. Он зажмурился и пообещал себе, что в следующий раз ни за что лезть не будет.
Он криво ухмыльнулся и проследовал на кухню: достал бутылку из холодильника, открыл и чуть пригубил пиво. И сразу пришёл в себя — настолько омерзительным был напиток. Это было то пиво, которое Талек принёс ему взамен услуги. Очевидно — самое-самое дешёвое. Странно было ожидать чего-то иного…
Тэрн поставил бутылку обратно и вернулся к себе. Даже напиться не получается!.. Выяснять отношения с Талеком не имело смысла: он сам был виноват, что не догадался, хороший будет урок на будущее.
Тэрн разлёгся на своём лежаке и закинул руки за голову. Да, жаль, что нельзя сегодня уйти. Он бы к Эльке сходил... а так уродов этих целый день слушать. Что за посторонние такие, которых боится Рия?.. Охота же кому-то возиться с этой ерундой, выслеживать, выведывать… И чего добьются? Ну начнут тоже воду продавать, ну сделают на этом деньги… так ведь точно так же узнает кто-то ещё, две-то компании сложнее скрыть… и чем больше их будет становиться, тем меньше будет прибыль.
Или их просто из зависти заложат монахам? Или завандрцам? Неизвестно даже, что хуже, завандрцы такие религиозные и так не любят, когда их дурят… а монахи хоть праведников строят, но злопамятные до жути… уж умер давно тот, кто отомстить собирался, а остальные всё равно не отвяжутся… да, не зря Рия боится. Только что делать, непонятно: снаружи караулить — только внимание привлекать, а здесь сидеть… не подготовишься, если что-то серьёзное затеют.
Чем больше времени проходило, тем сильнее не нравилось Тэрну их положение. Действительно, вломятся сюда человек шесть — и что они втроём сделают, если один из этих троих Лит?.. Но и сторожить снаружи смысла не имело, даже Талек бродил лишь внутри — иначе сразу стало бы ясно, что именно здесь находится что-то интересное. Следить из соседнего здания? Это был заброшенный район с такими же полуразвалившимися заводами, мало ли кто мог там обитать… но может быть, стоило попробовать. По крайней мере, выглянуть на улицу точно можно было.
Тэрн подхватил куртку и осторожно пробрался мимо кухни. Оттуда снова доносились раздражённые голоса Лита и Талека.
Искомое он обнаружил в первую же секунду. Посреди двора стоял парень с картой. Он некоторое время изучал один из заводов, потом приложил карту к стене и что-то на ней написал. После этого он повернулся к другому зданию и стал осматривать его. Тэрн был почти уверен, что это тот самый шпион.
Что с ним делать? Оглушить, затащить куда-нибудь и допросить? А куда? На заводе он увидит слишком многое — что его потом, убивать, что ли? А если здесь в укромный уголок между заводами, так по закону подлости обязательно же кто-нибудь мимо пройдёт.
Стоял парень к нему спиной, Тэрн видел его коротко стриженный светлый затылок. Надо хоть лицо разглядеть, чтоб потом рассказать остальным. Тэрн аккуратно подкрался к парню — не издав ни звука, наставник бы им гордился — оскалился и схватил за ворот. И заботливо спросил:
— Заблудился?
Шпион рванулся из его рук, но Тэрн толкнул его в стену, разворачивая лицом, — и уже собирался заехать под дых, но замер.
— О, привет, Тэрн, — как и всегда спокойно и благожелательно заметил брат Юнь.
Даже лицом к лицу узнать его было сложно. Он был одет в широкие штаны из странной релльской ткани и крупную чёрную кофту с капюшоном; но надо всем этим возвышалось то же довольное круглое лицо, а из труб-рукавов торчали пухлые маленькие ладошки.
— Ты… ты откуда здесь?..
Брат Юнь улыбнулся.
— Да вот занесла судьба. А ты всё это время здесь жил? Мне сказали, ты от нас в Реллу поехал. Обустроился?
— Да, я... — Тэрн потряс головой, приводя мысли в порядок, — обустроился. Ну а ты зачем сюда приехал?
— По делам, — брат Юнь снова улыбнулся, но глаза его остались серьёзными. — И чем ты теперь занимаешься?
— Да так... ерундой всякой.
— Понимаю. Маленькая, но нужная работа, да? Мебель перевезти... воду по бутылкам разлить... иногда склад какой-нибудь посторожить...
Тэрн тоже улыбнулся одними губами.
Они помолчали.
— Ты один приехал? Или с Андой? Или ещё с кем-то?..
— Ты что, брата Анду в Реллу брать нельзя! Сначала он будет ужасаться местным порядкам, потом бросится проповедовать, его побьют, и все оставшиеся дни он просидит в гостинице, насупившись и читая молитвы.
Тэрн улыбнулся, на этот раз искренне.
— Это точно... как он там? Не обижается на меня? Я когда уезжал, много лишнего ему наговорил... и тебе...
— Нет, что ты. Переживает очень, как ты здесь. Молится за тебя. Он тебе подарок передал... но ты ему не обрадуешься.
Тэрн помедлил.
— Молитвослов?!
— Молитвослов.
Брат Юнь дал Тэрну переварить эту информацию и продолжил:
— Но я его, конечно, с собой не взял: не ожидал тебя встретить. Ты где остановился? Давай я занесу.
— Нет! У меня будет неудобно. Давай... встретимся в баре — так здесь трактиры называются — на Центральной улице. "На куличиках". Сегодня, в восемь... а сейчас мне работать нужно, ты уж извини.
— Да, мне тоже.
Он аккуратно сложил карту и убрал её в карман своих огромных штанов. Тэрн отступил на пару шагов, давая ему дорогу, и лишь потом спохватился:
— Погоди, у тебя карточка-то есть? Давай я тебя хоть в гостиницу устрою!
— У меня всё есть, Тэрн. Спасибо.
"Интересно, откуда это. Учитывая, что документы приезжим оформляют только по запросу кого-нибудь местного, а монахов или хоть верующих здесь нет..."
Брат Юнь кивнул ему напоследок и неторопливо пошёл к выходу из двора. Из-за его широких размеров и огромной одежды он был похож на большой сине-чёрный шар.
Тэрн поглядел ему вслед, потом спохватился и рванул обратно на завод.






***

Ты можешь объехать за несколько лет Испанию и Византию — весь свет! Кого б ты ни встретил в заморских краях, Счастливее всех босоногий монах...

Вальтер Скотт           

— Брат Юнь, говоришь... Юнь... — повторил Талек. — Что-то очень знакомое...
— Какая разница! Надо просто заманить его куда-нибудь и... — Рия провела пальцем по горлу.
— Да? И кто этим займётся, ты или Лит?
Рия перевела выразительный взгляд с Тэрна на Талека.
— Не я, — спокойно заметил Тэрн.
— И не я! — округлил глаза Талек. — Я завандрец, я верующий человек! Как я руку на монаха подниму?!
Лит закатил глаза. Рия помрачнела.
— …Более того, — продолжил Тэрн, — если даже ты найдёшь того, кто согласится это сделать, в драке я буду не на вашей стороне.
— И что тогда делать?!
— Пока не знаю. Но мы хотя бы выяснили, кто под нас копает! Если б это были конкуренты, придумывать бы надо было совсем другое…
Рия вскочила и заметалась по комнате:
— Ты понимаешь, что с нами сделают монахи?!
— Ты же знала, на что шла.
— Нет, нет, так нельзя, — не слушала она. — Надо как-то доказать им, что мы доставляем воду из родников Каммены… здесь просто изготавливаем бутылки, а воду привозим оттуда. Нужно какое-то оборудование… большая канистра, лучше цистерна… нет, её туда не довезёшь… что же делать…
— Да хватит и бутыли, — произнёс не Тэрн и не Талек.
Лит вздрогнул. Все обернулись на голос — в дверях комнаты стоял брат Юнь, столь же спокойный, сколь и всегда.
— Ты знал… ты с самого начала знал, что я позову Рию… ты знал, что мы здесь делаем… и специально дал мне это понять, — пробормотал Тэрн.
— Выбора у тебя особо не было: либо её позвать, либо к ней пойти…
Все растеряно поглядели друг на друга.
— И что теперь? — первой собралась с мыслями Рия.
Брат Юнь неторопливо прошёл к ним и огляделся в поисках, куда бы сесть. Но сесть было некуда, и он опустился на стол — тот натужно скрипнул.
— Во-первых, посмотрите в окно. Это чтобы не было недоразумений.
Тэрн покосился на Лита, который сидел к окну ближе всех. Тот перевёл взгляд на Талека, но Талек задумчиво, словно бы что-то вспоминая, глядел на Юня. Тэрн вздохнул, вскочил на коробки в углу и выглянул в маленькое окошко под потолком. Как он и ожидал, во дворе завода крутилось человек пять — и это только с этой стороны. Все они были настроены решительно.
— Понятно. А что во-вторых?
— Во-вторых, если недоразумений не возникнет, то, думаю, мы вполне сможем договориться.
— Договориться?.. — ошарашено повторил Тэрн.
— Как? — перебила Рия.
— Нам нужен образец воды из родников Каммены. Но заходить туда… люди боятся. А у вас нет выбора. Принесёте нам её, и мы готовы не обращать внимания на вашу маленькую лабораторию. Да, и вам придётся снизить цену: твоя мать хоть знала меру и умела её соблюдать...
Рия просияла, но Тэрн не дал ей ответить.
— То есть вы в курсе того, как здесь всё происходит, — тихо проговорил он, — давно в курсе! И ты позволишь этому продолжаться? Ты, монах?! Люди последние деньги порой отдают, надеясь, что эта вода их исцелит, спасёт, а… — он замолчал, не в силах подобрать слов.
Брат Юнь спокойно поглядел на него и, словно маленькому мальчику, сказал:
— Исцеляет не вода, Тэрн. Исцеляет вера.
Тэрн скривился и с омерзением отвернулся.
— А как мы узнаем, что ты договоришься со святыми отцами, — вдруг сказал Лит. — Может, ты нас кинешь? Мы доберёмся до самой Каммены, а потом нас всё равно всех повяжут и…
— Договорится, — произнёс Талек. — Я его вспомнил; он сын прежнего завандрского настоятеля. Сейчас тот служит в Серебряном Храме Айнера. Так что… договорится.
— Ты поэтому выкрутился, когда я победил на Состязаниях? Я ещё думал, как ты вообще решился…
— Ты победил на Состязаниях Веры?! — ошалело переспросил Талек.
— Благодаря ему, — Тэрн хмуро кивнул на брата Юня.
— Да, пожалуйста, — улыбнулся тот в ответ, — твоя благодарность к людям, которые тебе помогают, всегда не знает границ.
Тэрн мотнул головой. И признался:
— Я понимаю, что должен тебя поблагодарить. Но иногда хочется в тебя плюнуть.
— Ребят, я понимаю, что у вас очень интересная психологическая беседа, но, может, вернёмся к делу?! — перебила Рия. — Что от нас требуется? Просто принести бутыль воды?
— Если это просто, — поправил Юнь. — Впрочем, я почти уверен, что так и будет.
— Дотуда ещё никто не добирался, — пробормотал Лит. — Ни одна экспедиция… В газетах писали, что…
Рия с размаху заехала ему локтём под рёбра и мило улыбнулась.
— В газетах писали всякие глупости. А ты и веришь. Ну, не добралась экспедиция! У них просто оборудования хорошего не было, да и карты леса нет.
Она бросила взгляд на Тэрна. Тот холодно улыбнулся и произнёс:
— Так у вас тоже повторяют эти глупости?.. А я думал, их рассказывают только вдалеке от Реллы — те, кто в саму Каммену и не пытался попасть.
— Ой, да дураков везде хватает! — с той же безмятежной улыбкой заявила Рия и вдруг стала поправлять причёску, старательно не глядя на Тэрна.
Он перевёл взгляд на Талека, потом на Лита. Лит ерошил волосы руками и нервно кусал губы; он явно был готов идти под суд за мошенничество, столкнуться с гневом айнерцев, — но не идти в руины первого города. Талек развёл руками.
— Что ж, видно, идём мы с тобой.
Тэрн хмуро кивнул. Каммена… про неё ходили разные слухи. Что люди могли неделями, месяцами блуждать по лесу, но так и не найти её — но как только решали повернуть обратно, выходили в тот же день. Что в этом лесу встречались волшебные создания — но поймать их было невозможно. Что далеко не все могли придти в себя после увиденного и так и рассказывали до конца жизни странные небылицы…
А теперь они хотят отправить туда его. Да и сделать вид, что никаких сложностей здесь нет.
— Я думаю, что идти имеет смысл только Тэрну, — вдруг произнёс брат Юнь.
— Почему это?
— Не знаю. Мне кажется, что только у тебя есть шанс дойти.
Тэрн посмотрел на него. Может он знать, что Тэрн — герой из Пророчества?.. Да нет, откуда! Догадался?.. Нет, не мог…
— Смешно! И что мне взять с собой? Чего такого не хватило предыдущей экспедиции?
— Ничего. Ну, еды на пару дней. И бутылку пустую, конечно же. И обычной воды много, а то захочешь пить и всю священную воду истратишь...
— Так исцеляет же не вода?
Юнь только улыбнулся.
Рия умоляюще глядела на него. Взъерошенный Лит по-прежнему выглядел перепуганным. Талек чесал в затылке.
— А, что с вами делать… надо — схожу… в крайнем случае, выведет меня обратно — что тут страшного?
Все облегчённо вздохнули.




***Громкое ворчание Рии предупредило о его приходе куда лучше, чем мог он сам, но Тэрн всё же постучал — и, дождавшись "Можно!", распахнул дверь. Запыхавшаяся Элька выдохнула и улыбнулась. Судя по чуть криво застеленному покрывалу и задвинутой в угол очень шаткой стопке книг, она убиралась здесь в последнюю секунду.
— Тэрн! Что же ты не предупредил, что зайдёшь? Я бы хоть комнату в порядок привела. И себя… — она хихикнула, посмотрев на свою старую широкую футболку.
Как и всегда, когда Элька улыбалась, он и сам невольно расплылся в улыбке.
— По-моему, всё отлично.
Тэрн обвёл взглядом комнату. Она была выдержана в спокойном, классическом для Реллы стиле: бежевые стены и мебель, светлые шторы — но в каждом углу были вещи, напоминавшие о детстве. Мягкая игрушка на кровати, картины с волшебными животными на стенах, на двери разноцветными мелками был нарисован какой-то пейзаж, и главным в нём было огромное разноцветное солнце… Она же совсем недавно ребёнком была — если и перестала им быть! А скоро сама матерью станет… Да, не угадаешь судьбу…
— Я попрощаться зашёл, — объяснил Тэрн. — Тебе Рия не сказала?.. Я в Каммену завтра ухожу.
Глаза Эльки стали круглыми и очень испуганными.
— Ты что! С ума сошёл? А как же я? А как же все?! Там опасно!
Тэрн пожал плечами:
— Для дела нужно. Мы уже всё в дорогу даже собрали…
Она схватила его за руку:
— Пожалуйста, не ходи!..
Беспокойство в её зелёных глазах было таким приятным. Тэрн подумал, что за него давно никто так искренне не переживал. Волосы Эльки были чуть встрёпаны, но Тэрн подумал: зря она переживает, что не успела привести себя в порядок. Она и сейчас была очень красива, разве что не лучше, чем всегда.
— Тэрн, пожалуйста! Оттуда же никто нормальным не возвращался! Люди знаешь как странно себя ведут, если в этом лесу хоть пару дней пробудут?
Он хмуро улыбнулся:
— Раз так, мне мало что грозит.
Элька так же резко успокоилась.
— Но в тебя я почему-то верю… да… я верю, ты вернёшься и всё будет в порядке! — она снова засияла улыбкой. — Когда ты возвращаешься? Я тебе пирогов напеку…
Тэрн почувствовал, как на душе становится легче, а мысли о Каммене отходят на второй план.
— Понятия не имею… но ты жди, постараюсь побыстрее!
Они помолчали. Элька всё так же улыбалась и в комнате словно бы становилось светлее. Тэрн глубоко вдохнул и очень осторожно начал:
— Я… спросить хотел. А что ты… ты… думаешь делать, когда родишь? То есть, где-то работать?.. на что жить?.. Тебе платят какое-то пособие, да?.. Я слышал, оно маленькое… тебя Рия будет содержать? Или как?.. Я просто подумал: тяжело же очень работать с ребёнком… Я… когда ты… если вдруг что, то…
Он окончательно сбился и неожиданно для себя покраснел. Элька изумлённо смотрела на него.
— Но я же не буду растить ребёнка. Я оставлю его в роддоме, вот и всё.
Тэрн молчал долго, несколько минут, наверное. Элька, видимо, почувствовала, что нужно что-то сказать:
— Ему там хорошо будет. Там ему дадут хорошее образование, он будет жить в нормальных условиях… в детском доме ему будет гораздо лучше. А я скоро буду свободна!
Тэрн всё так же молчал. Он думал о том, как считал эту девушку чистой, светлой, доброй, как хотел ей помочь... Он покачал головой и совершенно спокойно произнёс:
— О Творец, какой же я идиот.
Тэрн развернулся и пошёл к двери.
— Тэрн, ты чего?.. — раздался сзади расстроенный голос Эльки. — У нас так все делают…
Он оперся на дверь.
— О чём ты? Что ты делаешь? Ты же не такая. Ты сама потом переживать будешь.
Лицо её страдальчески исказилось:
— Но я не смогу дать ребёнку нормальную жизнь! Что ему, в нищете жить?..
Тэрн склонил голову и заговорил, и голос его был таким, что Элька отступила шага на три.
— Сын твой вырастет — до конца жизни тебя проклинать будет. "Чтоб ты сдохла", — каждую ночь перед сном думать будет, чтоб ты сдохла…
Элька испуганно смотрела на него. Тэрн пригляделся. До этого момента он обращал внимание лишь на её улыбку, и она была такой искренней, такой тёплой, что и глаза её казались такими же светлыми и тёплыми. Но только сейчас Тэрн заметил, что глаза у неё, хоть и красивые, но всё равно несколько тусклые.
— Ты же знаешь, чувствуешь ведь, что это неправильно!.. но… как говорят у вас в Релле, это не моё дело. Не хворай.
Он вышел и аккуратно притворил за собой дверь.






***

Местячковые каноны псевдобратии своей Выдают за эталоны общепризнанных идей, Я ушёл из зоопарка, я хочу найти людей: До свиданья.

Филигон           

В комнате Тэрн ещё долго лежал, глядя в потолок. Прошло, наверное, несколько часов, прежде чем он смог закрыть глаза — и всего пара минут, прежде чем снова распахнул их. Из соседней комнаты раздавались крики — в основном, Талека, кажется, он был пьян. Тэрн не хотел прислушиваться, но против воли слышал.
— Какого ты опять нализался?! Тебя и так рядом нет почти, а когда бываешь, то либо пьян вот настолько, либо под наркотой своей! Что, думаешь, я не знаю, что тебе Рия опять передавала?! И с кем ты её скурил?! Скажи, с кем?! Где ты был опять? И почему ты… ты… у тебя что, опять помада на рубашке?!
Талек отвечал ему таким отборным матом, что Тэрн даже зажмурился. На шестом предложении промелькнула мысль: "Может, записать?" — но Тэрн не смог вспомнить ни одного человека, которому он мог бы повторить такое. Даже к матери своей он относился не настолько плохо.
Ссора за стеной становилась всё громче и яростнее и закончилась... ударом. Из комнаты доносились крики: яростные — Талека и взвизги Лита; они мешались со звуками ударов. Тэрн подорвался кинуться туда, но остановился. Главное правило Реллы: не лезь не в своё дело. Лит сам ему это не раз повторял.
...Истеричные, страдальческие крики за стеной как по сердцу резали. "Да он убьёт его сейчас!"
Может, всё-таки вмешаться?.. Но... судя по тому, что кричал Лит, всё это происходило уже не в первый раз. А если так, и он ничего не меняет — видимо, его и впрямь всё устраивает. Он ведь сам всё время просит не лезть...
Наконец, всё стихло. Талек завалился спать. Полчаса ещё раздавались тихие всхлипывания Лита, иногда их прерывал звучный храп. Наконец, заснул и Лит.
А Тэрн ещё долго смотрел в потолок и отрешённо думал.
"У Эльки всё-таки очень красивые глаза..."
"Эти два урода… интересно, они действительно… хотя нет. Неинтересно".
"Неужели Элька правда бросит ребёнка?.. Как мать может такое сделать?.."
"И почему Лит это терпит..."
"А может, они оба правы? Может быть, Эльке и впрямь лучше оставить ребёнка где-то ещё. Действительно, ей шестнадцать всего, как она его обеспечит? Будут жить впроголодь… Может, и у моей матери такие причины были?.. Может, так лучше было?.."
"Нет!" — подумал он уже почти во сне.
"Нет таких причин, чтобы детей бросать".




***Алисия пронеслась по комнате, закидывая в мешок оставшиеся вещи.
— Мам, а нам обязательно уходить?..
— Да.
Нет, нож рано убирать… пока еду надо взять. Творец, помоги мне!
— Но Дар обещал научить меня играть в стайки!
— Мне жаль.
Деньги — взяла. Еды... столько хватит. Одежда? Не нужна, только замедлит. Эх, нет, Тиму надо хотя бы рубашку взять, он же извозится, да и...
Раздался стук в дверь.
Алисия поймала взгляд Тима и приложила палец к губам. Выражение лица у неё было уж очень страшное, да и привык Тим к подобному — он весь сжался и даже перестал дышать. Алисия схватила со стола нож и подошла к двери.
— Кто там?
— Лисси, это я, Нета! Ты муки не одолжишь? Дар, представляешь, ухитрился всю потратить, и не говорит ведь, куда дел, остолоп маленький...
Алисия положила нож на столик у входа и приоткрыла дверь. Нета была одна.
— Одолжу. Подожди.
— Ой, у вас что-то случилось? Едете куда-то?..
— Да. В Кивиш. Навестить родных. Вот мука.
— Спасибо! — Нета приняла горшочек. — Какая-то ты совсем убитая! И говоришь странно...
— Я не убитая! — воскликнула Алисия громче, чем ожидалось. — Ой… прости, тётушку хоронить еду, очень расстроена, совсем не хочу разговаривать. Если кто-то будет спрашивать, я вернусь через неделю. Ровно через неделю!
Она выпроводила Нету и вернулась в комнату. Рубашку взяла. Еду взяла. Деньги...
Привычный к подобному Тим уже снова играл в солдатики.






***

Зря ты вьёшься, ворон чёрный с позументом голубым: Не хочу я быть почётным, а хочу я быть живым, Кто со мною, догоняйте, и скажите остальным: "До свиданья!"

Филигон           

Лит забился в угол кухни и тяжело, со всхлипами, дышал. Тэрн ничего не сказал ему — да и что тут можно было сказать.
Не допитая вчера бутылка сейчас была почти пустой.
— Пиво у тебя отвратительное, — произнёс Лит.
— Талек принёс.
— А-а, тогда понятно, — зло пробормотал Лит. Он поморщился и потёр скулу.
Тэрн помолчал, глядя на него, а потом всё же не выдержал:
— И что, это правда стоит того?
Лит вспыхнул.
— А тебя что не устраивает? Что он меня бьёт? Нет, иначе бы ты вмешался! И будь на моём месте девка, ты бы вмешался!..
Тэрн хотел сказать, что он бы и так вмешался, если б ему не говорили столько раз не лезть, но Лит не замолкал:
— Вовсе нет! Это только из-за того, что мы оба мужчины! Давай, расскажи мне, как это неправильно! У вас, лимиты, всегда аргументы одинаковые. Сначала ты скажешь, что это против природы, потом, что это против того, как устроил мир Бог, потом, что таким образом я развращаю общество, подавая плохой пример детям...
— А это всё не так? — пробормотал Тэрн.
— Нет! — Лит начал ходить по кухне. Он размахивал руками и эмоционально, очень уверенно говорил — синяк на скуле только впечатление портил.
Против воли Тэрн стал вслушиваться: благо, Лит сам поднимал возражения и опровергал их, а монолог его звучал красиво и логично. Тэрн слушал так целых десять минут, а к концу их с изумлением осознал: Лит повторяет чужие слова. Его возражения на разные аргументы были логичными и довольно справедливыми, но полностью противоречили друг другу. Это была мешанина чужих разговоров, мешанина, из которой ухватили лишь самое основное и подходящее, и если у Лита не было раздвоения личности, выдумать такое он не мог. Даже специально — иначе заметил бы несоответствия. Осознав это, Тэрн перестал слушать и погрузился в свои мысли. Наконец, его внимание привлекла непривычная тишина. Лит стоял и победно смотрел на него.
— А?! Что ты на это скажешь?
Тэрн кивнул:
— Ты совершенно прав. Я и сам заметил, какие у вас высокие отношения.
Лит вспыхнул, хотел разразиться ещё одним монологом, но Тэрн продолжил:
— А насчёт твоих слов… найди тех, кто напел тебе это, и плюнь им в лицо. Каждому. Это не нормально и зря ты так старательно учил, как доказывать иное.
Лит неожиданно смущённо опустил глаза. По выражению его лица стало очевидно, что Тэрн попал в точку. На счастье обоих, через пару минут в кухню вошла Рия. Она бросила на диван мешок с едой и нетерпеливо поглядела на Тэрна:
— Что сидишь?! Готов?
Он кивнул, и она за руку потащила его к выходу. Во дворе ждал брат Юнь. На этот раз он был одет в деловой костюм; рядом с ним стояло ещё несколько монахов в таких же чёрных костюмах, и Тэрн против воли криво ухмыльнулся.
— Всё? — благожелательно спросил Юнь. — Да пребудет с тобой благословение Творца.
— Ты ещё святой воды в дорогу дай, — процедил Тэрн.
Он отступил на пару шагов, но брат Юнь всё равно благословил его.
— Как же ты меня, грешника неверующего, благословляешь? Нехорошо ведь.
— Чтобы быть угодным Творцу, необязательно в него верить. Достаточно соблюдать его заповеди.
После этого он вручил Тэрну небольшую красивую книгу. "Молитвослов", — значилось на её обложке.
— Что за... а, от Анды. Оставь себе.
— Это же подарок, — улыбнулся Юнь, — сделанный от чистого сердца. Ты не можешь отказаться. Но это хороший молитвослов, здесь собрано много полезных молитв.
Тэрн ухмыльнулся.
— Ладно, пошёл я.
— Пошёл ты, — согласился Юнь.
Тэрн окинул собравшимся прощальным взглядом. По счастью, Талек спал, а Лит не стал выходить с завода, так что осталось лишь кивнуть Рие и Юню с его монахами.




Глава 6.
Глава 7.
Финал.
 

запись создана: 27.05.2013 в 19:57

@темы: Игры: Fable, Игры: Тургор, Творчество: Алиар, Игры, Творчество

---

Equestria Girls

Посмотрела, посмеялась, забыла.

ЕСЛИ БЫ ВСЁ БЫЛО ТАК ПРОСТО.

@темы: =(, Кино: Поняши, Кино

---

Смотрю "Зачарованных", вспоминаю детство. Однако... 12 лет назад всё казалось куда более логичным.)
Когда выяснилось, что милые девушки дерутся, как Джеки Чан, я изумилась. Когда они стали драться так, что подобное было лишь в "Mortal Kombat" (и то в игре, не фильме), я хохотала. Теперь выясняется, что они и стреляют великолепно... уже даже не знаю, как реагировать.) А! Ещё забыла профессиональную езду на лошадях. Боюсь представить, что выяснится дальше. Да и взаимоотношения героев вызывают периодические приступы лицоладонита. Как и сюжет. Оо
+Оказалось, что мама с папой помнят всех главных героев и их способности — но я не рассказывала, просто смотрела рядом. А, ещё мы с мамой прекрасно помним главного героя — входную дверь. Её каждую серию показывали)

@темы: xD, Кино

---

Понячий комикс с комментариями.

Комментарии:
— А у Шайнинга были ещё связи в местном «военкоме», после чего каждый такой мальчик незамедлительно отправлялся отдавать «долг родине», несмотря на возраст, состояние и благополучие. Причём отправлялся либо куда подальше, либо куда погорячее. Вот так капитанами охраны и становятся.
Ну или кем он там заделался....?
— Зато «недобор» не страшен…
— Страшен «перебор»…
— Эквестрия большая…

— Меньше ранних беременностей… Больше призывников…

@темы: xD, Кино: Поняши, Впечатлялка: Одобряю

---

У меня вчера шок был... узнал что Спрайт прозрачный, всю жизнь думал что он, сцуко, зелёный. Можно сказать и пил его из за того, что он зелёный. Да он и на вкус зелёный, не понимаю, как он может быть прозрачным! (Баш.)

Случайно увидела текст вступительного ролика к "Зачарованным".
Там "I'm the son... and the... heir..." (Я сын и наследник)!
Всё детство думала, что это "I'm the sun... and the hare..."! (Я солнышко и зайчик.)
Слово "heir" тогда не знала, вот и предположила, что так))
Не понимаю, как там может быть "сын и наследник". Да там в первых сезонах ни одного кандидата на роль сына-наследника!..

@темы: =), о_О, Кино

---

Внезапный черновик.

Очень интересно, проехав какую-либо станцию на электричке, попытаться найти хоть пару общих звуков с тем, как объявлял её машинист.

---

"Гермиона очень изменилась за лето..."

Этот момент, когда про твоих любимых персонажей выпускает продолжение принципиально иной разработчик — и в тебе борются интерес к персонажам (в левом углу, в синих трусах) с чувством... ну, самоуважения хотя бы. (В правом углу, в дорогом костюме.)

Удаляю и желаю авторам желаю открытого перелома обеих рук... несмотря на подозрение, что у них скорее щупальца.