Ешь, молись, люби. Но сначала всё-таки ешь.
Чисто для закрытия тура на ФриФесте. Здесь выкладываю лишь чтобы не потерять. Если кто-то всё же будет читать, скажите, пожалуйста, не запутались ли вы в действующих лицах. [Нет, брат Кретино, я не тебе, знаю, знаю я, что ты запутаешься. ._.]
Original. Рекламное агентство пытается выполнить максимально хорошо заказ: рекламу туалетной бумаги. “Так, дети были, щеночки были, а если...” H!
1600 слов где-то.Original. Рекламное агентство пытается выполнить максимально хорошо заказ: рекламу туалетной бумаги. “Так, дети были, щеночки были, а если...” H!
***
– Я бухгалтер, бухгалтер, бухгалтер, – жалобно стонал Антон Ярославович, полный седеющий мужчина в невзрачном сером костюме. – Почему я должен в этом участвовать?
Андрюха оторвал взгляд от коммуникатора и согласно закивал. Я тоже одобрительно хмыкнул.
– Тихо! – Сергей Сергеевич хлопнул ладонью по столу для пущей убедительности. – Как вы не понимаете! Это же максимально хороший заказ! Наша фирма должна гордиться, что его получила!
Мы скептически поглядели на предмет рекламы. Видимо, гордости на наших лицах заметно не было, и Сергей Сергеевич решил продолжить:
– Да вы знаете, сколько получили фирмы, которые в последнее время её рекламировали? Во-от. А я знаю. Так что нам позарез нужен этот заказ. Фирма у нас маленькая, идея нужна срочно. Вывод – в мозговом штурме участвуют все.
Андрюха пожал плечами, отложил коммуникатор и незаметно сделал музыку в плеере погромче. Сергей Сергеевич с досадой посмотрел на него, но только вздохнул. Потом обернулся к «отделу кадров»:
– Вот вы, Степан Владимирович, о чём думаете?
– А?.. – встрепенулся Степан, собственно, Владимирович, и оторвал мечтательный взгляд от окна. – Я? Я думаю о работе, только о работе!
– Тьфу. Я не о том. О чём вы думаете, когда глядите на эту туалетную бумагу?
Степан посмотрел на рулоны туалетной бумаги: запакованный, распакованный и наполовину использованный. Похоже, мыслями Степан только что был на Таити в окружении прекрасных дев и так быстро перестроиться на какую-то там туалетную бумагу у него не получалось.
– Ну, мнэ-э, я, э-э, думаю, что...
– Да вы возьмите, возьмите её в руки! Пощупайте! Какое качество!
Леонид Васильевич, наш охранник, выпустил струю дыма в потолок и провозгласил:
– Хреновое у неё качество.
Не согласиться было трудно. Вчера Сергей Сергеевич выдал нам по рулону этой самой бумаги и сказал проникаться идеей. Бумагой остался доволен один только шреддер, по крайней мере, к концу рабочего дня урчал он весьма сыто.
– Я не могу работать в таких условиях! – обречённо провозгласил Сергей Сергеич. – Вам всем безразличны дела фирмы! Мне не из чего будет платить вам зарплату в следующем месяце!
Волшебное слово сработало. Мы оживились и уже повнимательнее посмотрели на рулоны туалетной бумаги. Даже Андрюха отлип от коммуникатора – правда, тут же вытащил из кармана КПКшку и начал что-то делать уже с ней.
– Андрей Валерьевич! Проявите хоть какой-то интерес!
Андрюха пожал плечами и не ответил.
– Ладно. Давайте думать вместе. Вот ты, Леноч... Елена Семёновна, что думаешь?
Леночка хлопнула глазами и оторвала взгляд от своих длиннющих ногтей. Само предположение, что она думает, оскорбило секретаршу до глубины души.
– Да сколько ж можно! – не выдержал Сергей Сергеевич. – Нам к среде уже нужно что-то придумать!
Бухгалтер Антон Ярославович тяжело вздохнул и начал перечислять:
– Так... Дети были, щеночки были, а если... если... гм. Что там ещё было? Коллеги, кто смотрит телевизор?
– Быдлозавры, – отрешённо пробормотал Андрюха. – И быдлоящеры.
– Андрей Олегович, следите за своим языком! – одёрнул его Сергей Сергеевич.
...Вообще-то, Андрюха, он, конечно, не Олегович. И не Валерьевич тоже. Просто за пару дней до этого Сергей Сергеевич сказал обращаться друг к другу только по имени-отчеству. Мол, хоть какая-то рабочая атмосфера будет. Но если раньше остальных по отчеству хоть иногда называли, то Андрюху до этого – ни разу. Вот все и путались. Я, кстати, тоже понятия не имел, как правильно.
– Ладно, – Антон Ярославович как самый ответственный вернулся к теме. – Может... семья? Молодая девушка пытается приготовить обед, у неё ничего не получается... она всё роняет... добавляет сахар вместо соли и тому подобное... А потом крупным планом эта туалетная бумага и надпись: «Папирус. Как бы плохо ни готовила ваша жена».
Я подавил смешок. Все знали, что Антон Ярославович недавно женился на девочке-студентке. От его идеи веяло личным жизненным опытом.
– Нет, как-то это... – заколебался Сергей Сергевич. – А впрочем, запишем. Елена Семёновна!
Леночка отвлеклась от маникюра и радостно застучала по клавишам. Лично я боялся даже предположить, что она там напечатает.
– Ещё идеи?
– Кхм. А что если с девушкой? – пробормотал Степан Владимирович. – Не, я про работу. С девушками в рекламе всё хорошо продаётся!
Мы призадумались.
– Интересно, – признал Сергей Сергеевич. – А как девушку связать с туалетной бумагой?
– Связать девушку туалетной бумагой?.. – повторил Степан. – Не, она же рвётся. Можно так: в кадре девушка, по пояс... полуобнажённая. У неё поперёк груди полоса из этой туалетной бумаги...
– А слоган?
– Зачем слоган, если есть полуобнажённая девушка? – изумился Степан Владимирович. – Ну, напишите сзади или сверху большими буквами: «Папирус». А девушка пусть улыбается как можно сексуальнее и грудь у неё пусть побольше будет. Всё, идеальная реклама!
Мы надолго задумались, представляя себе эту рекламу. На мой вкус, выходило очень даже неплохо.
Но Сергей Сергеевич вздохнул:
– Не выйдет.
– Почему? – оскорбился Степан Владимирович.
– Заказчик – женщина.
Мы поникли. Заодно стало ясно, почему Сергей Сергеич не одобрил первый вариант.
– Зря вы! – заявил Леонид-охранник. – Когда в кадре девушка с грудями – лучше всего продаётся. Это я вам как представитель народа говорю.
Он затушил сигарету и потянулся за новой. Сергей Сергеевич покачал головой.
– Вы, Леонид Васильевич, главного принципа нашего ремесла не понимаете. Сейчас надо, чтобы заказчик выбрал нашу фирму. А как дальше пойдёт это уже его проблемы. Нам бы до зимы не развалиться...
– Что за название вообще, «Папирус»? – возмутился Антон Ярославович. – Глупость какая...
– «Папирус». Для ваших поп.
Сергей Сергеевич прикрыл глаза руками:
– Степан Владимирович, давайте как-то посерьёзнее?
– Я? Я серьёзен! Я идеи предлагаю. Я ж не виноват, что они вам не нравятся!
– Эх. Ладно. Вот вы, Алексей Петрович, чего молчите?
– Я? – растерялся я. – А я чего? Я жду, когда вы кабинет освободите, чтобы пол помыть.
– Какой пол! – Сергеич с досадой ударил по столу.
– Мужск... бетонный. Я ж уборщик, помните? Уборщик и курьер.
– И дизайнер, – с улыбкой оповестила Леночка.
– Какой дизайнер?! – сказать, что я удивился, значило загадочно промолчать. – А Михалыч?
– Уволился, – вздохнул Сергей Сергеевич.
– Но... но... какой из меня дизайнер?! У меня и образования-то нету!
– Ты на собеседовании сказал, что в компьютере разбираешься? – сурово спросил Сергей Сергеевич. – А что рисовать умеешь?
– В Paint'е же! Ну, в Фотошопе – копировать-вставить! Пусть Андрюха занимается, он у нас по компам!
Сергей Сергеевич перевёл взгляд на Андрюху.
– Уволюсь, – заявил тот, не отрывая глаз от очередной техники.
– Вот что с ним сделаешь... Так что ты, Алексей Петрович, теперь дизайнер, пока я нового не найду. Так что давай, придумывай.
...Да, и, кстати, я тоже не Петрович.
– Ну-у-у... – протянул я, чтобы хоть как-то начать, и попытался придумать что-нибудь, где не потребуется участие дизайнера. – А что если взять мумию? Крышка саркофага сдвигается, а там – человек, завёрнутый в туалетную бумагу. Садится и говорит: «Па-а-апир-ру-ус!» – страшным голосом провыл я.
Леночка хихикнула. Антон Ярославович вскинул бровь.
– Алексей Петрович, – проникновенно сказал Сергей, чтоб его, Сергеич. – Ты лучше молчи.
Я надулся, а инициативу подхватил охранник Леонид:
– На телевизоре – большая попа нарисована. И она такая говорит: «Если ты меня ценишь – купи «Папирус»!»
Я вздрогнул ещё на слове «нарисовано». Из меня такой дизайнер, что...
– Попа. Говорит... – выражение лица Сергея Сергеевича подсказывало, что по крайней мере это мне рисовать не придётся. – Да совсем тут все с ума посходили?
Леонид Васильевич снова затянулся.
– Мне-то плевать, что вы и как сделаете. Сказали, что рабочий день не кончится, пока вы не решите. Вот и хочу, чтоб побыстрее.
Снова помолчали.
– Андрей Валентинович, вы что-нибудь скажите! Что можно делать с туалетной бумагой?
Андрюха поднял голову. В глазах его засветилась мысль.
– Дерьмокод. Такая длинная туалетная бумага, а на ней – код! – в глазах Андрюхи засветилась ненависть. – Написанный через задницу, без комментариев и ТАБУЛЯЦИИ! Без отступов вообще! Пять условий вложенных и все без отступов!!
Закончил Андрей стоя и чуть ли не крича. Худо-бедно удалось его успокоить и усадить обратно.
– Да, коты такие, – глубокомысленно произнесла Леночка. – А кошки ещё круче. Вы вот знали...
– Елена Семёновна, – одёрнул Сергей Сергеевич жёстким голосом. Леночка надула губы и вернулась к маникюру.
– А я как начальник коммереческого отдела вообще не понимаю, зачем нам программист, – заявил Антон Ярославович.
– Да-а, – внушительно протянул Сергей Сергеевич. – Андрей Александрович, а нам ведь программист не нужен... вы у нас грузчик, менеджер, кто там ещё... Может, согласитесь на дизайнера?..
– У меня безлимитка оплачена до лета и пельменей годовой запас в холодильнике. Не запугаете.
И Андрюха традиционно уткнулся в очередной гаджет.
Сергей Сергеевич вздохнул.
– Леноч-Елена Семёновна, ну хоть вы придумайте что-нибудь!
– Оригинами? – вскинула голову наша секретутка. Мы удивлённо посмотрели на неё. – Ну, когда из бумажки фигурки складывают?
Я вздохнул. Андрюха, не вынимая наушников, продекламировал:
– На башорг.
– На Берлин, – поправил Антон Ярославович. – Вернёмся к туалетной бумаге. Что, если обыграть название? Представляете, мне-э-э, в кадре – раскатывается рулон туалетной бумаги. Катится-катится, наконец, заканчивается. И потом камера едет в ту сторону, откуда он катился. А там какой-нибудь человек в одежде под Древний Египет. А рядом... ещё один. В одежде фараона. На троне! И первый держит в руках этот рулон бумаги, вроде как, указ зачитывает. А второй кивает. И голос за кадром: «Папирус. Выбор фараона».
Сергей Сергеевич хотел ответить, но в этот момент зажужжал его телефон. До нас отчётливо донеслось: «Серёжа!! Ты где?! Ты же обещал, что будешь дома пораньше!! Мама вот-вот приедет! Хочешь, чтобы она узнала, что ты задерживаешься на работе?! Хочешь, да-а?!»
– Сейчасбудусолнышко, – пробормотал Сергей Сергеевич и положил трубку. – Так. Пока остановимся на фараонах, – мы облегчённо вздохнули, – а завтра продолжим, – наш вздох плавно перешёл в стон.
Я хотел уточнить свою судьбу дизайнера, но Сергей Сергеевич указал на Андрюху и Леонида-охранника:
– А вы, с кодом и с говорящими попами, чтоб без справки от нарколога на работе не появлялись!
И он ушёл, хлопнув дверью. Остальные тоже начали расходиться. Леночка нажала на кнопку на мониторе, и экран потух.
– Лен, компьютер выключается не так, – робко заметил я.
Она хлопнула глазами и посмотрела на меня, как на идиота. Я вздохнул и потряс за плечо Степана.
– М-м, дорогая, не буди меня... наш космолёт в полной безопасности... – сквозь сон пробормотал он.
Я вздохнул и отправился за шваброй.
Original. Рекламное агентство пытается выполнить максимально хорошо заказ: рекламу туалетной бумаги. “Так, дети были, щеночки были, а если...” H!
1600 слов где-то.Original. Рекламное агентство пытается выполнить максимально хорошо заказ: рекламу туалетной бумаги. “Так, дети были, щеночки были, а если...” H!
***
– Я бухгалтер, бухгалтер, бухгалтер, – жалобно стонал Антон Ярославович, полный седеющий мужчина в невзрачном сером костюме. – Почему я должен в этом участвовать?
Андрюха оторвал взгляд от коммуникатора и согласно закивал. Я тоже одобрительно хмыкнул.
– Тихо! – Сергей Сергеевич хлопнул ладонью по столу для пущей убедительности. – Как вы не понимаете! Это же максимально хороший заказ! Наша фирма должна гордиться, что его получила!
Мы скептически поглядели на предмет рекламы. Видимо, гордости на наших лицах заметно не было, и Сергей Сергеевич решил продолжить:
– Да вы знаете, сколько получили фирмы, которые в последнее время её рекламировали? Во-от. А я знаю. Так что нам позарез нужен этот заказ. Фирма у нас маленькая, идея нужна срочно. Вывод – в мозговом штурме участвуют все.
Андрюха пожал плечами, отложил коммуникатор и незаметно сделал музыку в плеере погромче. Сергей Сергеевич с досадой посмотрел на него, но только вздохнул. Потом обернулся к «отделу кадров»:
– Вот вы, Степан Владимирович, о чём думаете?
– А?.. – встрепенулся Степан, собственно, Владимирович, и оторвал мечтательный взгляд от окна. – Я? Я думаю о работе, только о работе!
– Тьфу. Я не о том. О чём вы думаете, когда глядите на эту туалетную бумагу?
Степан посмотрел на рулоны туалетной бумаги: запакованный, распакованный и наполовину использованный. Похоже, мыслями Степан только что был на Таити в окружении прекрасных дев и так быстро перестроиться на какую-то там туалетную бумагу у него не получалось.
– Ну, мнэ-э, я, э-э, думаю, что...
– Да вы возьмите, возьмите её в руки! Пощупайте! Какое качество!
Леонид Васильевич, наш охранник, выпустил струю дыма в потолок и провозгласил:
– Хреновое у неё качество.
Не согласиться было трудно. Вчера Сергей Сергеевич выдал нам по рулону этой самой бумаги и сказал проникаться идеей. Бумагой остался доволен один только шреддер, по крайней мере, к концу рабочего дня урчал он весьма сыто.
– Я не могу работать в таких условиях! – обречённо провозгласил Сергей Сергеич. – Вам всем безразличны дела фирмы! Мне не из чего будет платить вам зарплату в следующем месяце!
Волшебное слово сработало. Мы оживились и уже повнимательнее посмотрели на рулоны туалетной бумаги. Даже Андрюха отлип от коммуникатора – правда, тут же вытащил из кармана КПКшку и начал что-то делать уже с ней.
– Андрей Валерьевич! Проявите хоть какой-то интерес!
Андрюха пожал плечами и не ответил.
– Ладно. Давайте думать вместе. Вот ты, Леноч... Елена Семёновна, что думаешь?
Леночка хлопнула глазами и оторвала взгляд от своих длиннющих ногтей. Само предположение, что она думает, оскорбило секретаршу до глубины души.
– Да сколько ж можно! – не выдержал Сергей Сергеевич. – Нам к среде уже нужно что-то придумать!
Бухгалтер Антон Ярославович тяжело вздохнул и начал перечислять:
– Так... Дети были, щеночки были, а если... если... гм. Что там ещё было? Коллеги, кто смотрит телевизор?
– Быдлозавры, – отрешённо пробормотал Андрюха. – И быдлоящеры.
– Андрей Олегович, следите за своим языком! – одёрнул его Сергей Сергеевич.
...Вообще-то, Андрюха, он, конечно, не Олегович. И не Валерьевич тоже. Просто за пару дней до этого Сергей Сергеевич сказал обращаться друг к другу только по имени-отчеству. Мол, хоть какая-то рабочая атмосфера будет. Но если раньше остальных по отчеству хоть иногда называли, то Андрюху до этого – ни разу. Вот все и путались. Я, кстати, тоже понятия не имел, как правильно.
– Ладно, – Антон Ярославович как самый ответственный вернулся к теме. – Может... семья? Молодая девушка пытается приготовить обед, у неё ничего не получается... она всё роняет... добавляет сахар вместо соли и тому подобное... А потом крупным планом эта туалетная бумага и надпись: «Папирус. Как бы плохо ни готовила ваша жена».
Я подавил смешок. Все знали, что Антон Ярославович недавно женился на девочке-студентке. От его идеи веяло личным жизненным опытом.
– Нет, как-то это... – заколебался Сергей Сергевич. – А впрочем, запишем. Елена Семёновна!
Леночка отвлеклась от маникюра и радостно застучала по клавишам. Лично я боялся даже предположить, что она там напечатает.
– Ещё идеи?
– Кхм. А что если с девушкой? – пробормотал Степан Владимирович. – Не, я про работу. С девушками в рекламе всё хорошо продаётся!
Мы призадумались.
– Интересно, – признал Сергей Сергеевич. – А как девушку связать с туалетной бумагой?
– Связать девушку туалетной бумагой?.. – повторил Степан. – Не, она же рвётся. Можно так: в кадре девушка, по пояс... полуобнажённая. У неё поперёк груди полоса из этой туалетной бумаги...
– А слоган?
– Зачем слоган, если есть полуобнажённая девушка? – изумился Степан Владимирович. – Ну, напишите сзади или сверху большими буквами: «Папирус». А девушка пусть улыбается как можно сексуальнее и грудь у неё пусть побольше будет. Всё, идеальная реклама!
Мы надолго задумались, представляя себе эту рекламу. На мой вкус, выходило очень даже неплохо.
Но Сергей Сергеевич вздохнул:
– Не выйдет.
– Почему? – оскорбился Степан Владимирович.
– Заказчик – женщина.
Мы поникли. Заодно стало ясно, почему Сергей Сергеич не одобрил первый вариант.
– Зря вы! – заявил Леонид-охранник. – Когда в кадре девушка с грудями – лучше всего продаётся. Это я вам как представитель народа говорю.
Он затушил сигарету и потянулся за новой. Сергей Сергеевич покачал головой.
– Вы, Леонид Васильевич, главного принципа нашего ремесла не понимаете. Сейчас надо, чтобы заказчик выбрал нашу фирму. А как дальше пойдёт это уже его проблемы. Нам бы до зимы не развалиться...
– Что за название вообще, «Папирус»? – возмутился Антон Ярославович. – Глупость какая...
– «Папирус». Для ваших поп.
Сергей Сергеевич прикрыл глаза руками:
– Степан Владимирович, давайте как-то посерьёзнее?
– Я? Я серьёзен! Я идеи предлагаю. Я ж не виноват, что они вам не нравятся!
– Эх. Ладно. Вот вы, Алексей Петрович, чего молчите?
– Я? – растерялся я. – А я чего? Я жду, когда вы кабинет освободите, чтобы пол помыть.
– Какой пол! – Сергеич с досадой ударил по столу.
– Мужск... бетонный. Я ж уборщик, помните? Уборщик и курьер.
– И дизайнер, – с улыбкой оповестила Леночка.
– Какой дизайнер?! – сказать, что я удивился, значило загадочно промолчать. – А Михалыч?
– Уволился, – вздохнул Сергей Сергеевич.
– Но... но... какой из меня дизайнер?! У меня и образования-то нету!
– Ты на собеседовании сказал, что в компьютере разбираешься? – сурово спросил Сергей Сергеевич. – А что рисовать умеешь?
– В Paint'е же! Ну, в Фотошопе – копировать-вставить! Пусть Андрюха занимается, он у нас по компам!
Сергей Сергеевич перевёл взгляд на Андрюху.
– Уволюсь, – заявил тот, не отрывая глаз от очередной техники.
– Вот что с ним сделаешь... Так что ты, Алексей Петрович, теперь дизайнер, пока я нового не найду. Так что давай, придумывай.
...Да, и, кстати, я тоже не Петрович.
– Ну-у-у... – протянул я, чтобы хоть как-то начать, и попытался придумать что-нибудь, где не потребуется участие дизайнера. – А что если взять мумию? Крышка саркофага сдвигается, а там – человек, завёрнутый в туалетную бумагу. Садится и говорит: «Па-а-апир-ру-ус!» – страшным голосом провыл я.
Леночка хихикнула. Антон Ярославович вскинул бровь.
– Алексей Петрович, – проникновенно сказал Сергей, чтоб его, Сергеич. – Ты лучше молчи.
Я надулся, а инициативу подхватил охранник Леонид:
– На телевизоре – большая попа нарисована. И она такая говорит: «Если ты меня ценишь – купи «Папирус»!»
Я вздрогнул ещё на слове «нарисовано». Из меня такой дизайнер, что...
– Попа. Говорит... – выражение лица Сергея Сергеевича подсказывало, что по крайней мере это мне рисовать не придётся. – Да совсем тут все с ума посходили?
Леонид Васильевич снова затянулся.
– Мне-то плевать, что вы и как сделаете. Сказали, что рабочий день не кончится, пока вы не решите. Вот и хочу, чтоб побыстрее.
Снова помолчали.
– Андрей Валентинович, вы что-нибудь скажите! Что можно делать с туалетной бумагой?
Андрюха поднял голову. В глазах его засветилась мысль.
– Дерьмокод. Такая длинная туалетная бумага, а на ней – код! – в глазах Андрюхи засветилась ненависть. – Написанный через задницу, без комментариев и ТАБУЛЯЦИИ! Без отступов вообще! Пять условий вложенных и все без отступов!!
Закончил Андрей стоя и чуть ли не крича. Худо-бедно удалось его успокоить и усадить обратно.
– Да, коты такие, – глубокомысленно произнесла Леночка. – А кошки ещё круче. Вы вот знали...
– Елена Семёновна, – одёрнул Сергей Сергеевич жёстким голосом. Леночка надула губы и вернулась к маникюру.
– А я как начальник коммереческого отдела вообще не понимаю, зачем нам программист, – заявил Антон Ярославович.
– Да-а, – внушительно протянул Сергей Сергеевич. – Андрей Александрович, а нам ведь программист не нужен... вы у нас грузчик, менеджер, кто там ещё... Может, согласитесь на дизайнера?..
– У меня безлимитка оплачена до лета и пельменей годовой запас в холодильнике. Не запугаете.
И Андрюха традиционно уткнулся в очередной гаджет.
Сергей Сергеевич вздохнул.
– Леноч-Елена Семёновна, ну хоть вы придумайте что-нибудь!
– Оригинами? – вскинула голову наша секретутка. Мы удивлённо посмотрели на неё. – Ну, когда из бумажки фигурки складывают?
Я вздохнул. Андрюха, не вынимая наушников, продекламировал:
– На башорг.
– На Берлин, – поправил Антон Ярославович. – Вернёмся к туалетной бумаге. Что, если обыграть название? Представляете, мне-э-э, в кадре – раскатывается рулон туалетной бумаги. Катится-катится, наконец, заканчивается. И потом камера едет в ту сторону, откуда он катился. А там какой-нибудь человек в одежде под Древний Египет. А рядом... ещё один. В одежде фараона. На троне! И первый держит в руках этот рулон бумаги, вроде как, указ зачитывает. А второй кивает. И голос за кадром: «Папирус. Выбор фараона».
Сергей Сергеевич хотел ответить, но в этот момент зажужжал его телефон. До нас отчётливо донеслось: «Серёжа!! Ты где?! Ты же обещал, что будешь дома пораньше!! Мама вот-вот приедет! Хочешь, чтобы она узнала, что ты задерживаешься на работе?! Хочешь, да-а?!»
– Сейчасбудусолнышко, – пробормотал Сергей Сергеевич и положил трубку. – Так. Пока остановимся на фараонах, – мы облегчённо вздохнули, – а завтра продолжим, – наш вздох плавно перешёл в стон.
Я хотел уточнить свою судьбу дизайнера, но Сергей Сергеевич указал на Андрюху и Леонида-охранника:
– А вы, с кодом и с говорящими попами, чтоб без справки от нарколога на работе не появлялись!
И он ушёл, хлопнув дверью. Остальные тоже начали расходиться. Леночка нажала на кнопку на мониторе, и экран потух.
– Лен, компьютер выключается не так, – робко заметил я.
Она хлопнула глазами и посмотрела на меня, как на идиота. Я вздохнул и потряс за плечо Степана.
– М-м, дорогая, не буди меня... наш космолёт в полной безопасности... – сквозь сон пробормотал он.
Я вздохнул и отправился за шваброй.
@темы: Творчество
