Ешь, молись, люби. Но сначала всё-таки ешь.
«Лицо у него было круглое, красноватое, чисто выбритое, и большой крючковатый нос чем-то напоминал нос мисс Гелиотроп, У него было три двойных подбородка, маленький улыбающийся рот и моргающие теплые красноватые карие глазки, наполовину скрытые нависающими кустистыми седыми бровями. На голове у него был огромный седой парик, напоминающий кочан цветной капусты, а его двойные подбородки утопали в старомодном шейном платке. Жилет был шелковый, бледно-голубой с желтыми розами и малиновыми гвоздиками...»
«Он был крепким, сильным и розовощеким, с обветренной и загорелой кожей. Его темные глаза, искрящиеся весельем и добротой... крупный, смеющийся и великодушный рот...» «Он посмотрел на нее и улыбнулся». «Он весело улыбнулся ей и протянул букетик примул, которые были приколоты к его куртке». «Он откинул голову назад и смеялся и смеялся». «Он улыбнулся». «Робин только улыбнулся».
Лицо героя будто говорит: «Что?..»
«Он был крепким, сильным и розовощеким, с обветренной и загорелой кожей. Его темные глаза, искрящиеся весельем и добротой... крупный, смеющийся и великодушный рот...» «Он посмотрел на нее и улыбнулся». «Он весело улыбнулся ей и протянул букетик примул, которые были приколоты к его куртке». «Он откинул голову назад и смеялся и смеялся». «Он улыбнулся». «Робин только улыбнулся».
Робин: «Я улыбаюсь».
